Заместитель Секретаря Общественной палаты РФ Лидия Михеева - о Национальной программе «Цифровая экономика Российской Федерации» на итоговом форуме «Сообщество».

Пленарная сессия «Национальные проекты: как обеспечить прорыв»

Валерий Фадеев: Я не понимаю, Лидия Юрьевна, как Вы оказались в этой теме цифровой экономики? Я знаю, что Лидия Михеева - один из выдающихся юристов российских, заместитель секретаря Общественной палаты и огромную общественную работу ведет. Но Вы теперь, почему-то, и цифровой экономикой занимаетесь. В чем дело?

Лидия Михеева: Вы знаете, я, прежде всего, как и все присутствующие, налогоплательщик. И когда я вижу в нормативном документе цифру 1 триллион 100 миллиардов бюджетных средств, я хочу понять, на какие строки будут разбиты эти огромные деньги. Поэтому мы с коллегами в Общественной палате Российской Федерации начали системную работу по общественному обсуждению этой нацпрограммы. И я, и мой коллега, Илья Николаевич Сёмин, в октябре начали это серьезное обсуждение.

Если на дилетантском уровне попытаться сказать, что чувствует, что ощущает всякий, кто слышит эти цифры в соотношении со словами «цифровая экономика», то все очень просто. Люди говорят: «О, это как та сказка с нанотехнологиями. Деньги кто-то возьмет обязательно, потратит и, может быть, даже отчитается хорошо, но мы ничего не увидим!»

Поэтому сегодня в моем выступлении мы с коллегами даже слайдов не стали делать никаких. Что и с чем нам сравнивать? Мы сравнивать будем неясное с неясным. Я сейчас попробую объяснить, о чем идет речь.

Но прежде я хотела бы сказать, что для того, чтобы разобраться в многостраничном национальной программе «Цифровая экономика», нам пришлось привлечь действительно серьезных экспертов, это специалисты из IT-сферы, экономисты, математики. И единственное, о чем мы сожалеем – это то, что не было с нами разработчиков. Вот ни тогда, в октябре, ни вчера на нашей секции, которая называлась достаточно провокационно «Цифровая экономика – людям?», ни сегодня, к сожалению, не видим мы в этом ряду того заместителя министра цифрового развития, который вроде бы как пообещал помочь нам с этим разобраться. Тем не менее, мы постарались сделать все, чтобы об этом национальном проекте страна узнала. Во всяком случае, нам удалось раздобыть его текст.

Валерий Фадеев: А почему были трудности с текстом? Это секретный национальный проект?

Лидия Михеева: Нет, конечно. Это не секретный национальный проект, но ни на какие, так сказать, устные и письменные запросы ни министерство-разработчик, ни министерства, которые ставили свою визу на этом документе, отвечать не хотели буквально до последнего дня. И все-таки Министерство цифрового развития нам направило копию этого документа на прошлой неделе. Поэтому мы смогли разместить его на сайте. А до этого довольствовались, что называется пиратскими копиями документа, ходившего по разным инстанциям.

Я скажу коротко о тех базовых целях, которые ставятся перед данным документом. Обратите внимание, тут не нужно быть IT-специалистом для того, чтобы понять, все ли хорошо с целеполаганием. Тут не 7000 целей, гораздо меньше. И звучат они примерно так.

Первое и, видимо, главное. Внутренние затраты на развитие цифровой экономики должны вырасти за 5 лет в 5 раз. Только в примечании к этой цели мелким шрифтом написано, что это затраты коммерческих организаций на закупку IT-технологий. Просто смешно. Знаете, мы не меньше тратить должны на приобретение софта, не сделать его более дешевым, доступным, продвинутым, а в 5 раз больше за 5 лет потратить мы должны на то, чтобы его приобрести. При этом, например, третий показатель в этом проекте звучит уже таким образом: доля отечественного софта в государственном секторе должна стремиться к 90%. По состоянию на сегодня меньше 50% используемых программ и оболочек составляет отечественный софт, как указано в программе. Давайте говорить честно, наверное, под 100% программного обеспечения сегодня не российского происхождения. А как за 5 лет эта цифра съежится, каким образом 90% программного обеспечения будет производиться в России?

В нацпрограмме есть еще один показатель. К 2024 году 97% домохозяйств должны быть обеспечены устойчивым доступом в Интернет. Если вы будете проживать в городе-миллионнике, то вам гарантируется 10 мегабит в секунду. Но все, кто оплачивает дома Интернет, знают, наверное, что меньше 100 уже и нет смысла оплачивать. А вот тем, кто будет проживать в труднодоступных малонаселенных местностях, будет гарантирован 1 мегабит в секунду. Через 5 лет. Кино точно вы не посмотрите при такой скорости, а что же вы сделаете? Совершенно откровенно представители власти рассказывают СМИ о том, что это эта скорость необходима только для одного – для того, чтобы вы имели доступ к порталу гос. услуг.

Но вот наши белгородские коллеги в своей презентации показывали, что у них уже 100% домохозяйств обеспечены Интернетом. При таких обстоятельствах есть вопрос - нужны ли нацпрограмме именно такие целевые показатели? Учтем и то, что мы сейчас услышали от про IT-стойбища. Это прекрасно. Просто замечательно, если там, в этих самых труднодоступных, отдаленных местностях уже есть Интернет, есть доступ к этим самым госуслугам. Но нельзя ли тогда хотя бы на карту нанести те места, которые доступом в Интернет не покрыты? Тогда планируемые затраты на обеспечение доступа в Интернет можно соотнести с реальным фронтом работ.

Дальше - что будут делать наши уважаемые органы федеральной исполнительной власти для обеспечения этого доступа? Тоже загадка. Внимательнейшим образом мы изучали вопрос о создании системы доступа. Увидели в нацпрограмме две строки: «система спутниковой связи «Экспресс РВ» на высокоэллиптических орбитах» и «глобальная спутниковая система «Сфера».

Эти два интереснейших, загадочных объекта, которых пока не существует, сегодня - предмет всяческих инсинуаций в СМИ. Обсуждается, сами ли мы все эти спутники запустим или в кооперации с другими партнерами. Мы этого пока понять не можем, но главное, мы из нацпроекта не очень понимаем, кто и каким образом за создание системы доступа в Интернет будет отвечать. Знаем только то, что на всю инфраструктуру, включая еще и региональные опорные центры передач, отработки данных планируется потратить около 423 миллиардов. Это бюджетные средства, и наши специалисты высказывают, мягко говоря, сомнение в том, что такой суммы будет достаточно для выполнения указанных задач.

Есть и еще вопрос. Почему наш бизнес не хочет инвестировать в решение этой, безусловно, важнейшей задачи?

В рамках нацпрограммы предлагается создать венчурный фонд для поддержки перспективных образовательных технологий. Не для стимулирования IT-образования как такового, не для разработки IT-технологий, а для того, чтобы образовывать тех, кто хотел бы быть причастным к новым технологиям.

Предложено, чтобы за 5 лет 120 тысяч человек поступило учиться на программы высшего образования в сфере IT. Кстати, не закончить вуз, а только зачислиться на эти программы должны эти люди. Но нужны ли все эти 120 тысяч программистов в стране? Нужно ли 120 тысяч одинаково не очень хорошо подготовленных программистов или, может быть, нужно больше людей, которые умеют пользоваться современными технологиями? Продвинутый пользователь на сегодняшний день – это, мне кажется, одна из опорных точек для дальнейшего роста, в том числе в экономической сфере.

Много цифр я могла бы еще перечислять, но остановлюсь только на последней. Уважаемые друзья, в нацпроекте есть большой раздел, который называется «цифровизация государственного управления». Речь идет о том, чтобы обеспечить доступом в Интернет каждый госорган, каждый орган местного самоуправления. И совершенно правильно речь идет о том, чтобы обеспечить мгновенное электронное взаимодействие между этими органами, передачу данных, обработку этих данных. Это прекрасно, и этим страна занимается уже давно. Но вот вопрос. Какое отношение это все имеет к словосочетанию «цифровая экономика»?

Мы будем счастливы, если за эти 235 миллиардов рублей каждый сотрудник каждого муниципалитета будет обучен работе на компьютере. И вместо бумажной справки от нас он будет получать справку электронную, причем в том месте, где ее выдают. Мы будем меньше с вами бегать по инстанциям. Отлично. Это хорошая идея. Но цифровая экономика здесь где?

Завершая свое выступление, хотела бы сказать, что эти обсуждения, эти экспертные оценки, которые мы услышали во время наших мероприятий, сводятся к одному: словосочетание «цифровая экономика» пока что всего лишь магическая формула, значение которой никто не знает. Каждый стремится подогнать свои нужды, свои интересы под эту магию для того, чтобы иметь возможность в рамках нац. программы их реализовать. Например, вчера к нам приходил заместитель министра ЖКХ и строительства. Очень долго и интересно, с задором рассказывал о том, как Министерство будет реализовывать, и в том числе в рамках нацпрограммы «Цифровая экономика», систему «умный город». О том, как счетчики сами собой, автоматически будут передавать сведения о потребленной электроэнергии или воде в систему учета этих данных. Как будут с помощью ГЛОНАСС или других таких же систем двигаться по городам беспилотные транспортные средства, и как пассажиропотоки будут оптимизированы за счет обработки больших данных, ведь мы с вами живем в эру big data. Это все, конечно, хорошо, но две простые мысли приходят на ум сразу, когда ты это слышишь.

Первая мысль, а не усилит ли это уже сложившийся отрыв мегаполисов, крупных городов от сел, от сельской местности, где эта, по сути, цифровизация, технологизация процессов в меньшей степени нужна.

А вторая мысль еще проще. Все это опять-таки вряд ли имеет отношение к цифровой экономике. Где экономика во всем этом? Где она прячется? Речь идет о внедрении элементарных, отвечающих вызову времени реалиям ХХI века задач цифровизации, задач внедрения IT-технологий в любую часть нашей жизни, в любую сферу. А прорыв-то в чем?

У меня только одна просьба. Валерий Александрович, мы с коллегами так старательно анализировали эту действительно непростую историю и просим, чтобы Вы поддержали нас. Мы бы хотели обратиться сейчас к профильному ведомству, которое эту программу разработало и попросить на данном этапе не утверждать этот документ из-за того, что в нем есть проблема с целеполаганием. В нацпрограмме «Цифровая экономика» нет здравоохранения, нет всего, что Вы назвали, и культуры в том числе. Потому что она должна быть не про цифровую жизнь, а про цифровую экономику. Мы только с коллегами к одному пришли выводу – экономики там мало.

 

Секция «Цифровая экономика — людям?»

Обсуждение основных задач и показателей Национальной программы «Цифровая экономика Российской Федерации».

Многие из присутствующих в зале принимали участие в предварительном обсуждении этой Нацпрограммы, которое в октябре проводилось на площадке Общественной палаты Российской Федерации.

Самым странным для нас тогда стала невозможность найти официальный документ, в котором эта программа была сформулирована. К счастью, нам удалось его заполучить, и на сайте форума «Сообщество» каждый из вас может скачать или открыть, прочитать, посмотреть направленный в Правительство Российской Федерации документ, подготовленный Министерством цифрового развития связи и массовых коммуникаций России.

В чем, собственно, замысел нашей встречи? Мы собрались здесь с вами не просто для того, чтобы поговорить, мы формируем позицию общественности по этой нацпрограмме, мы должны ёё сформулировать в сжатые сроки, передать Правительству и Президенту..

Коллеги, огромные цифры произнесены вслух и положены на бумагу. В тексте того документа, который представлен вам и прошел соответствующие процедуры в федеральных органах исполнительной власти, обозначены не миллионы и не миллиарды, а гораздо большие планируемые к расходованию суммы средств бюджета и внебюджетных источников. Мы с вами все вместе – налогоплательщики, бизнес, государственные и прочие структуры вкладываемся в новую жизнь. Но мы хотим понять, что в этой новой жизни будет создано.

Вы могли заметить, что программа «Цифровая экономика» содержит в себе несколько основных блоков, очень больших, объемных и, конечно же, затратных.

В первую очередь наше внимание привлекла та строка, которая называется «информационная инфраструктура». Все мы понимаем, что в стране далеко не везде есть интернет. Это понимает и Правительство, и ставит перед собой прежде всего задачу обеспечить широкополосным доступом все домохозяйства и школы, медицинские организации и органы государственной власти и местного самоуправления.

Значит, каждая квартира, каждый дом, а также каждая школа, каждая больница, поликлиника, фельдшерско-акушерский пункт и каждый орган местного самоуправления, если говорить о местной территории, к 2024 году будут обеспечены хорошим (как написано здесь) интернетом.

Как это будет сделано? Вот это важно, и это хотелось бы понять. Ответы на эти вопросы сегодня мы с вами, к сожалению, не услышим, потому что представители министерства связи и цифрового развития, любезно приглашенные на наш на форум, на форум не явились. Хорошо, мы зададим их в письменном виде, в любом случае добьемся этого ответа ради нас, ради вас, ради нас всех, для того, чтобы иметь четкое представление о направлениях развития этой инфраструктуры, которые позволят данного результата добиться.

Очень много сейчас пишут и говорят о спутниковой системе, о том, чтобы создать отечественный сегмент интернета за счет нашей собственной системы космических объектов. Но в Нацпрограмме лишь упоминается о финансировании создания системы спутниковой связи без объяснения того, как это будет сделано, в какие сроки.

Кроме того, внутри этой программы есть еще раздел «кадры для цифровой экономики». В частности, к 2024 году предполагается подготовка 120 тысяч высококлассных IT-специалистов. Наверное, они действительно нужны, и может быть, их и правда не хватает России. Но кто такие IT-специалисты? Это люди, которые разбираются в «железе»? Это люди, которые разбираются в программном обеспечении? Это люди, которые способны создавать программное обеспечение? Точно нам 120 тысяч таких человек нужно? Я сейчас это говорю с учетом предварительного обсуждения, состоявшегося в Общественной палате ранее, Тогда один наш коллега, директор Института развития цифровой экономики из Финансового университета при Правительстве авторитетно заявил, что уже сегодня мы 30 тысяч таких специалистов выпускаем и этого почти достаточно. Но нам недостаточно людей, которые умеют использовать цифровые технологии. Иными словами, нам надо переучить всю остальную Россию, а не выпускать новых айтишников.

Подобного рода сомнения продолжают поступать в адрес Общественной палаты, и я от всего сердца благодарю тех, кто нам пишет, тех кто оставляет обращения, вопросы. Мы все ваши запросы и пожелания аккумулируем и передадим в федеральный орган исполнительной власти, как только подведем итоги нашего форума.

Также я бы хотела подчеркнуть одно впечатление, остающееся после ознакомления с этой программой, с этим нацпроектом.

Основные усилия, как видится, будут брошены на цифровизацию госуправления - должны быть перезагружены все госорганы, все уровни власти должны быть обеспечены доступом в интернет. Все сотрудники органов власти и госслужащие должны пройти переобучение, стать в ногу со временем и пользоваться цифровыми технологиями. Портал госуслуг должен преобразиться, он должен заработать везде и всюду, ведь если даже в труднодоступной местности будет интернет, значит, там тоже будет работать портал госуслуг.

 Теперь переходим плавно к разговору о деньгах. Я в начале говорила, что для всех это очень важно, это все-таки деньги наши с вами прежде всего, деньги налогоплательщиков.

Безусловно, никакое бюджетное финансирование с амбициозными задачами цифровизации не справится.

Все уже услышали, что речь идет не о цифровой экономике, а о банальной цифровизации, о внедрении bigdata в нашу жизнь, о внедрении интернета, о внедрении элементарного удобства. Может быть, какой-то еще прорыв ожидается, но он пока на слово «экономика» никак не завязан.

Еще один важный вопрос — вопрос кадров. Это, конечно, важное направление в напрограмме, на него будут израсходованы 138 млрд рублей.

А в заключение хочу напомнить мнение Владимира Ильича Комашинского, (заместителя директора Института РАН — прим.ред.) о том, что нацпрограмма «Цифровая экономика», не так давно согласованная, в момент своего согласования уже морально устарела, потому что она скорее догоняет прогресс, нежели работает на опережение.