Политолог, публицист Александр Механик – о конференции производителей электроники и результатах работы отрасли за два года.

Двадцать первого февраля состоялась конференция российской Ассоциации разработчиков и производителей электроники (АРПЭ), посвященная проблемам электронной промышленности и отрасли информационных технологий, в которой также приняли участие представители и других ассоциаций — «Руссофт», АРПП «Отечественный софт», АПКИТ и РАТЭК.

Как пояснил в интервью нашему журналу исполнительный директор АРПЭ Иван Покровский, эти ассоциации объединяет множество общих проблем и задач, связанных с государственным регулированием. «Например, всех нас беспокоят планы правительства по цифровой маркировке изделий. Есть масса общих проблем, связанных с тем, как осуществляются меры поддержки разработчиков электроники и программного обеспечения, есть общая проблема разрыва между софтом и железом на уровне государственного регулирования и государственной поддержки.

Специфика работы наших компаний такова, что, с одной стороны, практически все электронщики занимаются разработкой программного обеспечения для своего оборудования, а с другой — очень многие разработчики программного обеспечения, в последнее время особенно, вкладываются в разработки аппаратных решений. Вот почему логично, что мы выступаем совместно».

Отрасль развивается и растет

Открывая конференцию, Иван Покровский отметил, что вклад российской электронной промышленности, при всем ее значении для развития информационных технологий и безопасности критической инфраструктуры, составляет всего около 0,3% ВВП. И пояснил, что это следствие нишевого характера компаний и мелких масштабов производства. «При этом, если говорить о проектировании и производстве конечной продукции, электронного оборудования, то как минимум наши компании — члены ассоциации работают на мировом уровне. В наиболее технологически сложных направлениях отставание в пределах пяти лет, не больше. В разработке микросхем — в пределах десяти лет. К сожалению, в производстве микросхем отставание составляет двадцать-тридцать лет. И за последние пятнадцать лет оно увеличилось. На мой взгляд, это произошло потому, что не оправдался расчет на так называемый трансфер технологий из-за рубежа. При покупке линий и технологий у зарубежных компаний не уделяли достаточного внимания развитию собственных компетенций по разработке технологических процессов. В этом состоянии отрасль вошла в 2022 год. После санкционного шока, который потребовал перестройки не только в компаниях, но и в государственном регулировании, отрасль возобновила регулярные поставки и во втором полугодии 2022-го начала разгоняться, в конце года началась даже ценовая конкуренция, в первом полугодии 2023-го рост продолжился, но с сентября он начал замедляться, и в четвертом квартале динамика перешла на спад. В начале 2024 года начали восстанавливаться объемы финансирования многих крупных программ, и вместе с этим вернулся спрос на продукцию отрасли.

Мы опрашивали компании на предмет их ожиданий на 2024 год. Несмотря на все существующие ограничения, никто не собирается сокращать объемы производства. Мы таких ответов не слышали, у всех ожидания роста. Есть компании, которые собираются расти в разы, но средневзвешенная оценка примерно 15 процентов».

Эту тему продолжил Николай Комлев, исполнительный директор ассоциации АПКИТ, который отметил, что основные стимулы роста в сфере софта — это усилия, деньги и политика государства. По его мнению, «критически важный рубеж импортозамещения в 2023 году мы уже перевалили, уже пусть отключат всё, но предприятия не встанут, энергетика не встанет. Хотя надо отчетливо понимать, что мы своим маленьким населением на фоне мира не заместим все технологии полностью. Мы не обгоним весь мир. Нужно сосредотачиваться на главных направлениях, а в остальном как-то сотрудничать с миром».

Оживление производства IT-оборудования, по мнению Комлева, — это тоже следствие политики государства. «После начала СВО все крупнейшие импортеры на нашем рынке быстро и очень активно вкладываются в производство, покупают заводы, создают новые, наращивают кадровый потенциал, географию производства. Это настолько стремительный рывок от просто импорта и ввоза к производству, что даже мне кажутся удивительными эти темпы».

Но Комлев задался вопросом: «Нас, разработчиков софта, все время строят: ты не настоящий российский софт, если ты не поддерживаешь процессоры “Эльбрус”, “Байкал”, другие наши. Но вопрос: где их взять-то? Рынок железа и эти процессоры не будут востребованы, если не заставить всех работать на них, но, с другой стороны, пока их нет, разработчикам тоже непонятно, вкладывать в это деньги или не вкладывать». Заметим, что в дальнейшей дискуссии этот вопрос всплывал неоднократно.

В дружественных странах нас ждут, потому что верят

Тему импортозамещения подхватил Валентин Макаров, президент ассоциации «Руссофт», который отметил, что с начала СВО в 2022 году рост продаж российских компаний на российском рынке вырос на 35%. Импортозамещение тоже пошло в гору, рост в несколько раз. «Вы видели, — сказал Макаров, обращаясь к аудитории, — последний американский документ, в котором перечень американского софта, который заместили российским софтом? Там восемь страниц.

Но на этом фоне резкое падает экспорт. Получилось, что рост внутреннего рынка — 35 процентов и 20 процентов — снижение на внешних рынках… При этом, по данным Макарова, численность персонала компаний — разработчиков софта в 2022 году уменьшилась на 2%, хотя каждый год мы росли примерно на 8%, все выпускники давали 8% дополнительного персонала в компаниях в год. А в 2023 году опять произошел рост численности персонала на 8%. «Это значит, что люди больше не едут за границу, а те, кто уехал, начинают потихоньку возвращаться. Хороший тренд, что приезжают иностранцы, которые не хотят, чтобы детей учили сексу в школах и чтобы была мультигендерность. Эти люди начинают потихонечку приезжать — шведы, немцы. Лично знаю людей, которые приезжают. В Калининград просто массовый въезд немцев, которые хотят жить в России».

А отвечая на слова Комлева, Макаров сказал: «Действительно, не все хотят разрабатывать под “Эльбрусы” и “Байкалы”, все хотят продолжать работать, как работали раньше, но это процесс неизбежный. Доверенная инфраструктура требует, чтобы было доверенное железо и софт. Без российских процессоров невозможно будет делать поставки в КИИ. Это значит, что мы так или иначе обязаны будем работать с российским железом».

Далее Макаров рассказал о своем опыте сотрудничества с компаниями из дружественных стран, у которых однозначная реакция на наши проблемы: «Как вы так можете? Санкции-рассанкции, кибератаки растут в десятки раз, а вы все живете и живете. Импортозамещение придумали какое-то. Вы добились чего-то такого, чего только Китай мог раньше добиться. Вы добились технологического суверенитета. У вас есть какой-то ген суверенитета, мы хотим, чтобы вы его транслировали к нам. Мы тоже хотим не зависеть ни от Китая, ни от Америки, особенно от Китая. Вы страна, которая строила у нас заводы — в Африке, в Индии, в Китае, где угодно, то есть вы доказали, что вы это делаете фактически безвозвратно, с чистой совестью, вы молодцы, вы друзья, настоящие братья. Приходите к нам». И Макаров продолжил: «От нас ждут доверенных платформ под ключ: мы принесли, поставили, и вы работаете. До этого я еще мог выступать, говорить, что мы такие классные, мы все сделаем, а год прошел, и я могу сказать, что мы это сделали. У нас совершенно точно есть каналы продвижения таких доверенных систем. У нас есть первое СП, например, в Индии, которое уже получает деньги от продаж в Индии. У нас таких СП готовится еще восемь в этом потоке, и мы, конечно, ждем, что наши производители железа поучаствуют в этом процессе, потому что невозможно сделать конкурентный продукт, ориентируясь только на наш рынок, который составляет полпроцента мирового рынка».

Макаров также обратил внимание на возможности рынка труда программистов этих стран: «Они раньше работали на Америку. Дайте им деньги, дайте им работу — они будут работать с нами. Источник кадров, который нам нужен, чтобы стать лидерами, находится прямо здесь. Индия, Малайзия, Вьетнам — все с удовольствием отдадут свои ресурсы, чтобы мы на их территории на СП или на наших предприятиях, которые создаются в этих странах, производили продукцию для этих стран, для других рынков и задействовали их человеческие ресурсы».

Закончил Валентин Макаров свое выступление словами: «Самое время приходить в эти страны и говорить: “Мы даем вам доверенную систему, обучаем вас с ней работать. Эта система работы с искусственным интеллектом таких-то вещей. Вы будете сами молодцами, будете сами производить у себя эти решения и будете их развивать”. А в это время у себя мы готовим следующее поколение этих решений, и снова к ним придем, уже со следующим поколением. Я с таким энтузиазмом говорю, потому что я за этот год видел, как это работает».

Продолжать начатое

О своем видении ситуации рассказал Сергей Шумилин, заместитель генерального директора по науке ПКК «Миландр», крупнейшего российского разработчика и производителя микроэлектроники. Его компания, несмотря на дефицит электронных компонентов и производственных мощностей, наблюдавшийся в 2020‒2021 годах, сумела сформировать достаточно большие запасы материалов для выпуска собственных микросхем в надежде на взрывной рост российского гражданского сегмента: «Но произошло то, что произошло, и все наши запасы нам пришлось переориентировать на выпуск продукции в интересах нашего основного государственного потребителя». И дальше возник вопрос: что делать, когда запасы закончатся? «Наша компания сделала ставку именно на то, что мы будем возобновлять и продолжать выпускать те продукты, которые мы уже вывели на рынок.

Очевидно, что ресурсов на такую огромную работу было ограниченное количество, поэтому нашей компании пришлось заморозить все наши перспективные разработки и сфокусироваться именно на возобновлении выпуска старых продуктов.

У нас был целый зоопарк микросхем приемопередатчиков RS-485 интерфейса, и возобновлять их все — очень большой труд, поэтому мы сделали просто одну новую микросхему, которая по своим функционалам полностью перекрывает все ранее разработанные, и теперь на одном кристалле мы возобновили выпуск всех предыдущих микросхем. Такого рода подходы позволяют нам максимально быстро восстановить и поддержать те потребности, которые сейчас есть на российском рынке ЭКБ.

При этом мы отказываемся от иностранных IP-блоков, переходим полностью на архитектуру RISC-V в новых проектах. Уже есть российские решения, которые точно не хуже этих ядер. В целом развитие RISC-V идет семимильными шагами».

А президент группы компаний InfoWatch, председатель правления АРПП «Отечественный софт» Наталья Касперская рассказала: «Когда ушли Oracle и SAP, встал реальный вопрос: а чем же замещать? И первый год была паника: как быть, отечественного софта нет? Мы, как ассоциация, сделали каталог по импортозамещению: просто выложили иностранные продукты и рядом аналоги, которые есть в России».

Касперская отметила, что у многих компаний возникают проблемы из-за нездоровой конкуренции между Минпромторгом и Минцифры, у каждого из которых «какая-то своя кухня и свои какие-то представления о прекрасном. И я не знаю, они вообще разговаривают друг с другом? И вообще, они знают о существовании друг друга? Наверное да, но вот по результатам их работы, по документам это не видно совсем».

Технологический суверенитет VS импортозамещение

В дискуссию вмешался модератор Иван Покровский, который предложил выступающим ответить на вопрос, чем стратегия технологического суверенитета отличается от концепции импортозамещения.

«Ведь когда мы говорим о технологическом суверенитете, обычно подразумевается технологическая независимость, но этого недостаточно. Суверен — это хозяин. И мне кажется, что смысл этого понятия шире, чем просто независимость от кого-то или от чего-то.

И кроме того, технологический суверенитет строится не на независимости в плане изоляции, а на построении новых возможностей, на доверии. И, мне кажется, в эту сторону нужно поворачивать концепцию технологического суверенитета». Развивая свою мысль, Иван Покровский отметил, что «суверенитет начинается с постановки целей, и цель должна быть определена четко. Через предназначение отрасли ее нужно осознать, принять до конца по-настоящему. И мне кажется, что предназначение отрасли разработчиков электроники и программного обеспечения — это доверенная информационная инфраструктура, на которую в принципе может опираться вся экономика, вся страна, вся деятельность, не только экономическая, на самом деле.

Если выдернуть это предназначение, выдернуть эту цель, оставить просто импортозамещение, то оно становится бессмысленным. Оно само по себе ценности не создает. Если мы хотим развития, должно быть четко определено, какую ценность мы создаем в стране, с какой ценностью мы выходим за рубеж. И вот через эту иерархию задач, мне кажется, ее важно показать».

Отвечая на заданный модератором вопрос, Сергей Сухман, президент компании Zelax, сказал: «У меня есть четкая уверенность, что невозможно создать технологический суверенитет в рамках только Российской Федерации. То есть просто размерность системы недостаточна, чтобы суверенитет был обеспечен, а суверенитет — возможность существования и минимального развития.

Но сейчас понятно, что невозможно организовать суверенитет сегодня ни в рамках Китая, ни в рамках Европейского союза, ни в рамках США. На самом деле ни одна система сейчас суверенной не является.

США пытаются оживить кремниевое производство на своей территории. Но на данный момент у них еще ничего не получилось, уже и не получится. Они просто не успеют. Я не говорю о других факторах. Невозможно сегодня реализовать кремниевый суверенитет на территории одной стороны».

Тем более что, по мнению Сухмана, «в 2024 году в Соединенных Штатах произойдет разрыв пузыря, то есть кризис финансовый, банковский и кризис инвестиционных рынков. И вопрос о суверенитете встанет не только у нас, встанет перед всеми, и, соответственно, нужно будет на него отвечать. И перед нами встанет множество очень сложных задач. И эти задачи легче не будут. Это мой прогноз. Но все задачи будут нам по силам».

Но если говорить о влиянии разных стран на российскую электронику, то, по мнению Сергея Сухманаhffpc, «работать нам придется на китайском кремнии… А дальше нам придется договариваться и строить новый технологический уклад».

Надо ли изобретать велосипед?

Заместитель генерального директора по маркетингу компании МЦСТ Константин Трушкин обратил внимание присутствующих на то, что «вопрос суверенитета, как мы уже поняли из докладов, — это вопрос, связанный во многом с понятием доверенности. Что такое доверенность? Это функциональная безопасность, технологическая безопасность, то есть мы владеем технологией и можем эту технологию самостоятельно развивать и обеспечивать производство и информационную безопасность — защиту информации от утечек или искажений. А предпосылкой является владение жизненным циклом технологии, продукта, компонента, программного компонента и так далее».

И Константин Трушкин задал вопрос: а надо ли нам изобретать велосипед? Он напомнил, что у нас уже есть исторический опыт, когда было решено велосипед не изобретать. В 70-е годы прошлого века в Советском Союзе создавались линии ЭВМ, ЕС ЭВМ, СМ ЭВМ, во многом скопированные с американских образцов. «Создавались с очень благой целью. Зачем, мол, нам сейчас трудиться и самим создавать свое программное обеспечение, когда можно из-за рубежа взять документацию или просто скопировать вычислительные машины на уже созданных архитектурах, и мы будем программное обеспечение оттуда использовать бесплатно. История показала, что в результате мы, во-первых, потеряли свои инженерные компетенции, во-вторых, потратили кучу времени и сил на то, чтобы просто заниматься реверс-инжинирингом. А цели мы не достигли, потому что программное обеспечение менялось очень быстро».

У разработчиков софта и микроэлектроники, по мнению Трушкина, с учетом сложившихся обстоятельств сейчас ограниченный выбор вариантов развития: «Можно продолжать использовать системы Windows плюс Intel. Но их экосистема нам недоступна в принципе. То есть мы никогда не сможем разработать процессор законно или даже незаконно, который будет совместим с х86. И мы никогда не сможем сделать свой клон Windows, чтобы ими владеть.

Другой вариант — взять архитектуру АРМ. Прекрасная архитектура, тоже очень большая экосистема уже сегодня для мобильных приложений для Android. Но опять-таки сама по себе архитектура для нас уже недоступна. Поэтому этот путь для нас тоже в каком-то смысле бесперспективный. Apple — тут вообще говорить не о чем: операционная система абсолютно закрытая и нам недоступна принципиально.

 Можно пройтись по остальным вариантам, но важно отметить, что из тех вариантов, которые потенциально могут стать суверенными для нас, — это Linux как операционная система. И архитектуры, которыми мы либо владеем сами, как, скажем, “Эльбрус”, который развивает наша компания, либо RISC-V, но с некоторыми ограничениями. Пока не ясно, сможем ли мы использовать эту систему команд для производства своей микроэлектроники, независимо от санкций и прочих препятствий».

И Трушкин делает вывод, что сейчас в условиях санкций, во-первых, мы можем разрабатывать свои системы, свои дизайны и выпускать их либо малыми партиями, либо на эмуляторы запускать, либо на прототипах, на программных матрицах. И готовить софт для совместимости с существующим и новым поколением системы команд архитектуры.

И во-вторых, мы можем заниматься проектированием процессоров, у нас средства разработки есть. «У нас сегодня нет фабрик, но мы можем, не теряя времени, развивать новое поколение. Например, система команд “Эльбрус”, компилятор для них, операционная система для них. И мы это сейчас делаем».

И вместо того, чтобы «копировать чужие экосистемы или пытаться в них там как-то по-хитрому влезть нелегально, мы можем сфокусироваться на национальной экосистеме прикладного ПО, чтобы она была совместима с существующими у нас архитектурами процессоров».

«Если мы вместо попыток влезть в чужую экосистему попробуем по-честному создать свою, я вас уверяю, мы потратим меньше времени и денег, а результата получим больше, — говорит Константин Трушкин. — У нас есть запас процессоров “Эльбрус”, для того чтобы проводить работы по портированию софта, и в результате мы получим настоящий суверенитет. Если мы сделали его честно, мы сможем поделиться. И уверяю, за рубежом отлично отличают подделку от реального суверенитета».

Воспитать суверенного пользователя

Завершал дискуссию Егор Дружинин, технический директор РСК «Технологии», который рассказал, что к нему регулярно приходят участники рынка и просят: «Сделай нам сервер как Lenovo, или сделай нам Dell. И это проблема, которая состоит в том, что наш заказчик не занимает экспертной позиции при построении задачи. Он не обладает знаниями о жизненном цикле этого продукта. Его позиция уже не суверенна, он не является экспертным заказчиком.

А ведь зрелость продукта определяется опытом его использования многими заказчиками. Dell сейчас выпускает 13-е поколение серверов. Это десятки миллионов серверов и сотни тысяч пользователей, которые купили эти продукты и дали обратную связь в Dell для того, чтобы он создал фич-лист, который там присутствует.

Но на текущий момент внутри нашего общества таких объемов потребления нет. Соответственно такого пользовательского опыта нет. И мы должны исходить из этой позиции, двигаться дальше.

Переходим к готовности разработчика. Я разработчик, и мы достаточно квалифицированны для того, чтобы внутри страны собирать достаточно большие, серьезные вычислительные комплексы.

Но мы как разработчик сейчас недостаточно квалифицированны, чтобы сформировать систему ценностей для пользователя. Мы не знаем, что ему больше важно. Ему нужна отказоустойчивость или лампочка правильного цвета в правильном месте, это мы не понимаем. Потому что потребитель не готов описать собственную систему ценностей. Мы постоянно с этим сталкиваемся.

Коллеги, вот это тоже проблема. В том числе для создания суверенитета нам нужно формировать суверенного пользователя, нашего пользователя».

Ранее опубликовано на: https://stimul.online/articles/sreda/cherty-kremnievogo-suvereniteta/