Как победить бедность
Журналист, политолог, эксперт Центра ПРИСП Антон Крылов развивает тему измерения уровня бедности в стране и внедрение программ по борьбе с «социальным иждивенчеством».
Росстат решил добавить к своей традиционной методике измерения уровня бедности новый модуль – изучение положения семей с детьми до шести лет. В связи с этим некоторые СМИ написали о том, что впервые с 1992 года меняется методика замера, что вынудило ведомство выпустить дополнительное уточнение: методика та же, это просто новое, дополнительное исследование.
Впрочем, подавляющему большинству граждан России абсолютно нет дела, меняет ли Росстат свою методику или запускает новое исследование. Просто хочется, чтобы в стране было меньше бедных – независимо от того, каким образом оценивается их количество.
Пока что цифры выглядят совсем не радужно. Если в 2012 году бедных, то есть не располагающих доходами на уровне прожиточного минимума, было 15,4 миллиона, или 10,7% граждан России, то в 2018-м – 19,6 миллионов, или 13,3%.
Косвенно о росте бедности свидетельствует увеличение закредитованности – мы должны банкам и другим финансовым организациям почти 15 триллионов рублей.
Что делать с бедными пока тоже не очень ясно – в восьми регионах, начиная с неблагополучных Новгородской и Томской областей и заканчивая относительно благополучными Нижегородской и Татарстаном, запущены программы по исследованию бедности. Власть хочет понять, кто они – люди с доходами ниже минимума, как оказались в таком положении и что можно сделать, чтобы им помочь.
Понятное дело, что государство рассчитывает не организовать, условно говоря, более эффективные пункты по выдаче рыбы, а раздать голодным удочки и научить ими пользоваться. Во всех программах особо подчеркивается необходимость борьбы с «социальным иждивенчеством», то есть привычкой жить на пособия.
Отметим, что эту проблему пока не смогли решить ни в одной стране мира. На российские пособия особенно не пошикуешь, а вот западноевропейские позволяют безработным годами имитировать поиски работы и ничего не делать.
В некоторых странах даже возникла идея ввести «безусловный базовый доход» – то есть платить достаточные для скромного, но сытого существования деньги всем, а дальше человек уже сам решает, работать ему ради интереса и получения дополнительных благ или нет. Впрочем, пока что эксперименты по выплате безусловного дохода ни в одной стране не признаны успешными. Возможно, несколько позже, после принципиального удешевления производства продуктов и 3D-печати.
Безусловного базового дохода в России, как и в подавляющем большинстве стран, в обозримом будущем не будет, но проблема ликвидации «социального иждивенчества» у нас осложняется таким феноменом, как «работающие бедные». То есть в некоторых регионах и некоторых сферах деятельности заработная плата за месяц ниже прожиточного минимума. Ограничения на официальную минимальную зарплату обходятся неполным рабочим днем, половинной ставкой и другими ухищрениями. Пока эта проблема не решена, говорить что-либо о ликвидации «социального иждивенчества» просто не имеет смысла. Зачем работать, если на зарплату ты не можешь даже содержать себя, не говоря о семье и детях?
Согласно подсчетам всё того же Росстата, общая сумма «нехватки» средств у бедных составляет около 800 миллиардов рублей в год. Это очень солидная сумма – весь расходный блок федерального бюджета составил в 2018 году 16,5 триллионов. Выделить дополнительные пять процентов бюджета на пособия невозможно, даже если принять на вооружение популистские идеи о резком сокращении финансирования армии или других несоциальных расходов.
К тому же и российский, и зарубежный опыт свидетельствуют о том, что «проедание денег» без соответствующего роста производительности труда и экономики в целом ни к чему хорошему не приводит. Собственно, у всех перед глазами пример Украины, десятилетиями сосавшей деньги из России, а пять лет назад переключившейся на Евросоюз.
Так имеет ли решение проблема бедности в России? Да, разумеется, вот только простым и быстрым оно никак быть не может. «Отнять и поделить», «посадить всех коррупционеров», «отобрать собственность у олигархов», «напечатать денег и раздать бедным» – всё это симптоматическое лечение, неспособное избавить организм от болезни, а в том, что бедность – это болезнь государственного масштаба, нет ни малейших сомнений.
В XX веке многие северные и южные страны, которые столетиями были бедными, неожиданно разбогатели, и рецепты их преуспевания хоть и отличаются деталями, но в целом сходны – это стимулирование внутреннего производства и активное привлечение иностранных инвестиций. Разбогатеть «на свои» получилось разве что у Норвегии, но не следует забывать, что их огромные нефтяные запасы делятся не на 150 миллионов человек, а всего лишь на пять. Несравнимо с Россией число выгодоприобретателей от нефти в странах Персидского залива.
Аналогичным образом программа по борьбе с коррупцией в городе-государстве Сингапуре на российских просторах может быть только примером для вдохновения, но никак не для подражания.
Поэтому изучать причины возникновения бедности, безусловно, нужно. Оказывать адресную помощь нуждающимся, а не распылять социальные льготы ровным слоем независимо от зарплаты – тоже необходимо. Бороться с «рабочей бедностью», то есть заставлять работодателей увеличивать реальную, а не декларируемую минимальную зарплату, чтобы любая работа позволяла прокормить и одеть как минимум одного человека – очень важно.
Но убрать причины, по которым возникает бедность, можно двумя только вышеуказанными способами – развивая производство и привлекая иностранные деньги. Других методов пока что на этой планете не придумали.
Ранее опубликовано на https://vz.ru/opinions/2019/2/1/962176.html
