«Соединяйся и процветай» вместо «разделяй и властвуй»
Член Совета Ассоциации российских дипломатов, доктор политических наук, профессор кафедры дипломатии МГИМО, профессор РГГУ Владимир Пряхин - о восстановлении дипломатических отношений между Ираном и Саудовской Аравией.
Своеобразной сенсацией в мировой политике явилось сообщение СМИ о достигнутом между Тегераном и Эр-Риядом соглашении о восстановлении дипломатических отношений, прерванных в 2016 году после протестных акций шиитов в Саудовской Аравии.
В истекшее десятилетие обе столицы стяжали себе репутацию двух непримиримых антагонистов, соперничающих на ближневосточной геополитической платформе за место регионального протогегемона. Враждебность между двумя региональными центрами силы приняла характер неприкрытого военного противостояния в Йемене, где шииты ведут открытую войну против суннитов.
Ни для кого не было секретом и то, что Вашингтон делал ставку в этом соперничестве на Эр-Рияд, который западные аналитики издавна считают арабским государством-опорой США на Ближнем Востоке. Подбрасывание углей в противоречия между Садовской Аравией и Ираном, также, как ранее, в топку кровопролитнейшей войны между Ираном и Ираком – наглядный и очевидный пример политики «разделяй и властвуй». Поэтому неожиданное для многих решение саудитов и иранцев о восстановлении дипломатических отношений стало прямым вызовом Вашингтону. Тем более, что оно было достигнуто при активном посредничестве Пекина, который в Белом доме все чаще и чаще обозначают в качестве конкурента «номер один» для США на международной арене.
Главный вопрос, которым задаются в данном контексте политические аналитики, заключается в том, какова суть состоявшегося события. Является ли принятое в Тегеране решение шагом Ирана к США? Или же это, скорее, политический демаршем Эр-Рияда с целью продемонстрировать свою независимость от Вашингтона?
Как представляется, ответ на этот вопрос в том, что в данном случае участники договоренности в Пекине имели в виду, прежде всего, цель улучшить отношения между собой, а не воздействовать каким-то образом на свою политику в отношении США.
И Тегеран, и Эр-Рияд – важные поставщики нефти в Китайскую Народную Республику. Для них весьма важно обеспечить стабильность этих поставок и, соответственно, безопасность морских коммуникаций из Персидского залива на Дальний Восток. Еще более важны эти факторы для Китая, для экономики которого Ормузский пролив примерно то же, что для человеческого организма сонная артерия в шее. А, как говорят десантники, легких ранений в шею не бывает. Малейшая турбулентность в регионе отрицательно сказывается на Поднебесной. Именно поэтому Пекин осуществляет амбициозный проект Экономического пояса Шелкового пути, срединная ветвь которого как раз соединяет КНР с Ближним Востоком.
Заметим также, что вражда между Тегераном и Эр-Риядом носит в значительной степени искусственной характер. Обе страны значительно больше теряют от противостояния двух направлений в исламе (шиизма в Иране и суннизма в Саудовской Аравии), чем те мнимые политические выгоды, которые они могут получить в случае гипотетической победы в этом противостоянии. Следует также иметь в виду, что несмотря на очевидные факты подвижек иранской позиции по вопросу о ядерном проекте, сохраняется высокий уровень напряженности в связи с угрозами со стороны Израиля нанести удары по центрам иранской ядерной программы. В этом случае саудиты рискуют быть втянутыми в конфликт, в котором они не имеют никаких интересов. Тем более, что реальная опасность заполучить ядерное оружие Ираном до сих пор носит достаточно призрачный характер. К тому же Тегеран в последнее время демонстрирует гибкость и желание к достижению компромисса для возобновления полномасштабного выполнения Соглашения по иранской ядерной программе. Иранцы, в частности, согласились на ничем не ограниченный допуск экспертов МАГАТЭ на свои ядерные объекты. Не приходится говорить уже о том, что любое обострение ситуации вокруг иранского ядерного проекта и в отношениях между Тегераном и Эр-Риядом весьма болезненно затронуло бы интересы Китая.
Что касается России, то любое снижение напряженности в регионе Большого Ближнего Востока соответствует нашим геополитическим и экономическим интересам. Россия давно пробивает транспортный коридор Север-Юг с целью обеспечить себе безопасный выход к Индийскому океану на обширные рынки Южной и Юго-Восточной Азии, где наша продукция не только сырьевая, но и машинно-техническая издавна пользуется спросом благодаря своей надежности и относительно невысокой цене.
В условиях постоянно нарастающего санкционного давления со стороны недружественных государств ликвидация напряженности между двумя крупными ближневосточными мусульманскими государствами в этом регионе, безусловно, положительный фактор. Речь идет не о том, кто стал ближе или дальше от «Вашингтонского обкома», а о том, что два крупных региональных игрока демонстрируют очевидное стремление руководствоваться в своей политике собственными национальными интересами. Тем самым сделан еще один значительный шаг к формированию демократической полицентрической системы международных отношений.
С точки же зрения политической науки мы имеем благоприятный пример того, как правило «соединяйся и процветай» довлеет над человеконенавистническим приемом «разделяй и властвуй».
