Популизм израильских протестов
Политолог, автор канала «KOAL KOAL» Мирильяс Агаев – о популизме, который стал причиной антиправительственных митингов в Израиле.
Израиль c 2018 г. пребывает в состоянии политического кризиса. Он начался с того, что бывший партнер премьер-министра Биньямина Нетаньяху Авигдор Либерман ушел в оппозицию. Разногласия касались позиции Нетаньяху по поддержанию режима прекращения огня с ХАМАС. Для националиста Либермана (тогдашнего министра обороны) эта уступка ХАМАС, который в Израиле считается угрозой безопасности, является принципиально неприемлемой. После его ухода в оппозицию Нетаньяху потерял парламентское большинство. Фактически так закончилась эпоха безусловного доминирования Биби.
Дальнейшие события привели к формированию двухблоковой системы (pro-Netanyahu parties vs. anti-Netanyahu parties). Первые образуют правую радикальную религиозную коалицию вокруг Нетаньяху, вторые – левую секуляристскую прогрессивную коалицию вокруг Яира Лапида. Система основывалась на линии раскола, которой стала фигура самого Нетаньяху. Для ее формирования понадобилось проведение пяти досрочных выборов с 2019 г. Фактически все партии, которые имеют потенциал влияния на ситуацию (сейчас им обладают даже партии, которые имеют 1-2 депутатов), политически тяготеют к одному из них. Это касается даже крайних религиозных и арабских партий.
Эти блоки различаются идеологически. Деление на левых и правых в Израиле исторически является оригинальным. Ориентация партий зависит от их позиции по палестино-израильскому конфликту. Правый блок имеет жесткую позицию по нему, в то время как второй поддерживает формулу «два народа – два государства». Трансформация политики расширила круг основных вопросов. Теперь религия является предметом политики. Правые делают акцент на усиление еврейского характера Государства Израиль. Просто почитайте биографии Смотрича, Бен-Гвира и Дери, и вам все будет понятно. Левые выступают за лаицизм. Для них важное значение имеет создание правительства без Нетаньяху.
В обоих блоках есть явный лидер. В одном случае – Ликуд Нетаньяху, в другом – Еш атид Яира Лапида. Однако и для тех, и для других большую роль играют малые партии. Все партнеры Нетаньяху – это религиозные партии. Именно они задают тон политике правительства. Попробую вас удивить тем, что реформа судебной власти, из-за которой протесты начались, их идея. В случае партнеров Лапида точно такое же влияние имеют арабские партии. Именно они стали косвенной причиной распада 36-го правительства и поражения левого блока на последних выборах.
Основная причина кризиса связана с тем, что крупные партии слишком сильно зависят от своих партнеров. Это наблюдалось и в случае правительства Беннета, и сейчас, в случае правительства Нетаньяху. Партнеры понимают, что без них правительство не выживет, поэтому они пользуются этим и торгуются до последнего. Это делает коалиции дисбалансными, вызывая расколы. При этом в такой ситуации расколы очень опасны для стабильности, так как правительства не имеют большого большинства. У Беннета и Лапида была поддержка 62 депутатов, у Нетаньяху – 64 депутатов. Цифры становятся красноречивыми, если учесть, что для формирования правительства нужна поддержка минимум 61 депутата. То есть фактически любой раскол – это смертный приговор правительству.
Популизм имеет прямое отношение ко всему этому делу. Популизм как политика вовлечения в политику «исключенных групп» является основной стратегии правого блока. Ранее эти партии были маргинальными. Сейчас они определяют коммуникационное поле, продавливают свои инициативы, даже несмотря на критику со стороны общества. Популизм Нетаньяху привел к формированию поляризации, в которой развивается мажоритаризм (принцип, когда все решает большинство, а меньшинство игнорируется). Он усилился за счет того, что принцип консенсуса, который является основой парламентской республики, полностью перестает работать. Меньшинство не рассматривается как полноценный актор, с чьими интересами нужно считаться. Это обосновывается тем, что оно является «антинародным» и защищает чуждые «народу» (фактически большинству) процессы. Любое ограничение функционирования «правительства большинства» оценивается как деструктивное. Отсюда вытекает такая настойчивость коалиции в продвижении спорной (особенно в условиях поляризации 50% на 50%) реформы верховного суда. Неудивительно и то, что игнорируемая часть общества почти сразу (акции протеста, на самом деле, начались еще в январе) реагирует так жестко. Сила действия равна силе противодействия, как учат физики. И силу этой реакции формирует популизм правых радикальных политиков.
