США создают иллюзию «зеленой» трансформации
Журналист, эксперт Центра ПРИСП Евгений Огородников – о разнице в подходе к «озеленению» энергосистем США и стран Европы.
«Зеленая» повестка, возведенная странами Европы в культ, порождает решения, часто не имеющие логического и материального объяснения. Например, закрытие атомных станций в странах Европы, запретительная энергоэффективность, провоцирующая падение потребления электроэнергии и тепла, отказ от угля как самого дешевого первичного источника энергии. При этом Штаты через международные институты типа МЭА и ООН всячески поддерживают европейских политиков в этом движении. Более того, сами создают иллюзию «зеленой» трансформации, рисуя картинки о победе эльфийской энергии солнца и ветра над «черной» энергией углеродов. Но есть важный нюанс. Основой «озеленения» энергосистемы США выступает собственный дешевый газ — ресурс, которого у Штатов в избытке и которого в дешевом варианте больше нет и, очень вероятно, уже и не будет в Европе.
США вкладывают сотни миллиардов долларов в сланцевую добычу и заливают свой внутренний рынок нефтью и газом. Последний ресурс — производное от нефти. По мере истощения сланцевой нефтяной скважины происходит замещение тяжелых фракций все более легкими, в результате чего нефтяная скважина постепенно трансформируется от нефтяной к газовой. Нефтяных скважин в США пробурено тысячи, и все они дают все больше газа. Как и в других странах, в США есть ограничения на сжигание попутного нефтяного газа (ПНГ) в факелах, и нефтяники вынуждены этот побочный продукт нефтедобычи — ПНГ — поставлять на рынок. В результате на американских газовых хабах происходит периодическое затоваривание, а цены опускаются в отрицательные величины, что, например, произошло на техасском газовом хабе Waha в начале мая.
Впрочем, ситуация затоваривания газового рынка в США во многом создана искусственно: США не только экспортируют газ через СПГ, но и много импортируют этого продукта из Мексики и Канады. Если бы у американских энергетиков было желание защитить свой рынок от слишком низких цен, они бы без труда могли прикрутить вентили на импортных газопроводах. Однако низкие цены на газ создают выгодные условия для развития смежных отраслей: нефтехимии и производства СПГ.
Не надо быть великим инженером или экономистом, чтобы понять: чем ближе сырье к месторождению, тем оно дешевле, а продавать выгоднее не природный газ, пусть даже в виде СПГ, а электроэнергию — как следующий передел. Прямо сейчас в США строится порядка 50 парогазовых установок (ПГУ) общей установленной мощностью 27,6 ГВт, первичный источник энергии для которых — природный газ. Это много — сопоставимо с российской программой модернизации по программе ДПМ. Правда, в России на эту программу ушло десять лет, а в США частники планируют управиться за четыре года. Если все пойдет по плану, установленная мощность энергосистемы США вырастет с текущих 489,1 ГВТ на 6%. Из них более 300 ГВт будет состоять из газовой генерации, в основе которой самые эффективные парогазовые установки с КПД под 70%. Такой генератор — один из самых дешевых и предсказуемых источников электроэнергии. Его основное преимущество — гибкость, поэтому он легко работает в паре с рваной генерацией ВИЭ.
Каждый третий киловатт электричества в США производится из природного газа. При этом газовая генерация, выходя на рынок, замещает в первую очередь угольную, доля которой стремительно сокращается уже два десятилетия. Если в начале этого века основным источником для производства электроэнергии (в 32 штатах) был уголь, то сейчас основной источник — природный газ (23 штата). Под снос идут энергоблоки 1970‒1980-х годов постройки. Ежегодно из эксплуатации выводятся более 10 ГВт угольных ТЭС. В начале века уголь давал стране каждый второй киловатт, а сегодня лишь каждый пятый.
Скорость и масштабность модернизации энергосистемы США впечатляющие, ежегодно обновляется 3‒5% установленных генерирующих мощностей, что в два-три раза выше естественной скорости выбытия фондов. В результате до конца этого десятилетия основой энергосистемы США станет природный газ, дополненный ВИЭ и атомом в базе.
Еще одно следствие газовой трансформации — значительные изменения на американском рынке труда. Так, в 1950-е уголь давал 350 тыс. рабочих мест только на карьерах и шахтах, не считая связанной с ним инфраструктуры железных дорог, портов, судов и электроэнергетики. В 2000-е эта цифра опустилась до 150 тыс. человек. Сегодня это менее 50 тыс. работников карьеров и шахт — мизер на фоне 160 млн рабочих мест в стране. При этом появились новые рабочие места в нефтегазодобыче. Этот вид деятельности менее трудоемок и, при прочих равных, более маржинален. За счет этих факторов производительность труда и, как следствие, зарплата газовиков и нефтяников выше, чем у шахтеров.
Весь экономический рост и рост благосостояния людей зиждется на росте потребления энергии. И если какой-то политик публично заявляет, что «страна снизит потребление энергии на столько-то процентов», это необходимо читать так: мы уменьшим промышленное производство, а вместе с ним и качество жизни людей. В отличие от Европы американские руководители прекрасно понимают эту аксиому и подходят к вопросу энергопотребления крайне прагматично. Например, в планах минэнерго США при обилии энергоэффективных мероприятий нет прогнозов снижения потребления энергии до середины века. Базовый прогноз подразумевает как минимум сохранение уровня потребления энергии для основных отраслей экономики и рост потребления на транспорте и в промышленности.
Газовая трансформация — главный итог сланцевой революции в США. И если смотреть на весь сланцевый бум (принесший много убытков и мало прибыли) под углом роста надежности и модернизации энергосистемы страны, роста национальной энергобезопасности, увеличения производительности труда, то американские власти и компании сделали все правильно. При этом миру американцы будут вещать об эффективности солнечных панелей и прочих ветряков.
Ранее опубликовано на: https://expert.ru/expert/2023/22/dlya-yevropy-religiya-dlya-ssha-biznes/
