Можно ли выбирать суд?
Политконсультант, партнер Консалтингового бюро Т&М, эксперт Центра ПРИСП Антон Тимченко – об аргументах «за» и «против» избираемости судей.
Всякий раз, когда заходит речь о судебной реформе, неизбежно на танцпол выскакивает вопрос об избираемости судей. Противники идеи сразу заявляют о чуждости такой системы для российского правопорядка, о ее дороговизне и об угрозе судейского популизма. Теряя свою беспристрастность, судья становится заложником общественного мнения, вынужденным искать симпатии местного сообщества.
Сторонники избираемости судей оппонируют целой серией аргументов. Во-первых, дороговизна системы, заявляют они, не довод — качественные институты не могут быть дешевыми, тем более такие стержневые, как судебная система. Во-вторых, зависимость от мнения общественности – не минус, а плюс: прозрачность критериев обретения статуса – судьями становятся выигравшие местные выборы – заставляет кандидатов внимательнее прислушиваться к мнению граждан, а не только к закрытой профессиональной корпорации, и учитывать местный контекст. В качестве примера традиционно проводится судебная система США, где значительная часть судейского корпуса формируется электорально.
Как проходят кампании по избранию американских судей, довольно интересно показал мастер юридического триллера Джон Гришэм в романе «Апелляция». Фандрайзинг, кампании grassroots, конструирование образа, медийные атаки на конкурентов, ЛОМы и работа с этническими и религиозными коммьюнити. В общем, линейка знакомых Цеху инструментов.
Кстати, там же в США решили проверить на прочность аргумент о популизме избираемых судей, их зависимости от электоральной конъюнктуры. Для этого Кристиан Диппель и Майкл Пойкер провели эмпирическое исследование в 10 штатах. Оказалось, что сила «пристрастности» судьи накануне выборов, направленной на завоевание симпатий электората, зависит от конкурентности таких выборов. Однозначно такое было зафиксировано лишь в одном штате — в Северной Каролине. Если же у судьи при его перезбрании нет серьезных оппонентов, он не будет менять свое поведение, чтобы угодить избирателям. В Северной Каролине выборы судей как раз самые конкурентные, потому там и наблюдается зависимость судей от электоральной конъюнктуры. Т.е. определенное заигрывание с общественным мнением действительно возможно, но лишь в отдельных случаях.
Что касается аргумента о чуждости российскому правопорядку, то его сложно назвать обоснованным. Еще судебной реформой Александра II был учрежден институт мировых судей, которых избирали через уездное земское собрание и городскую думу.
Избирали судей и в Советском Союзе. Например, указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 28 октября 1960 г., действовавшим аж до 1982 года, утверждалось положение о выборах районных (городских) народных судей РСФСР. Голосовали дееспособные граждане 18 лет, выборы проводились по избирательным округам – от каждого округа избирался один судья, избирательные участки нарезались из расчета от 500 до 3000 человек на участок. Голосование проходило в один день с 6 утра до 10 вечера, а избранным судьей становился кандидат, набравший больше половины голосов (если таких не было, следовал или «второй тур» или новые выборы).
Конечно, можно сказать, что советские выборы судей носили исключительно имитационный характер. Но тогда, правда, возникает вопрос: почему после распада СССР эта же модель не была воспроизведена: если выборы судей – лишь симулякр, то зачем от них отказываться, фиксируя наделение полномочиями лишь через назначение?
Между прочим, действующий почти 25 лет Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации» предусматривает возможность избрания мировых судей (ст. 6). Только почему-то не спешат регионы реализовывать эту возможность. Пока это лишь крепко спящий институт.
Как видим, говорить о том, что избрание судей для отечественного правопорядка что-то отчаянно чуждое и неизвестное, нельзя. Дело тут скорее в стратегическом целеполагании политического класса, исходя из которого в обозримом будущем избираемых судей в России увидеть придется едва ли. А жаль, было бы интересно «поураганить» на судейских кампаниях.
