Мнимый раскол
Член Совета Ассоциации российских дипломатов, доктор политических наук, профессор кафедры дипломатии МГИМО, профессор РГГУ Владимир Пряхин – к обострению ситуации в секторе Газа.
При первом сообщении о начале боевых действий между израильтянами и палестинскими арабами Сталин, пыхнув в трубку ароматом «Герцеговины Флор», изрек: «Это надолго...». В мировой политической науке не так уж много долгосрочных прогнозов, которые бы подтвердились столь радикальным образом, как это предвидение вождя всех времён и народов.
Восемьдесят лет войн и переговоров, миллиарды долларов, реки крови и слёз, миллионы убитых и раненых – вот цена противостояния двух этносов, религией, народов. И бесчисленные резолюции, речи, увещевания, проекты с одним общим рефреном на мотив кота Леопольда – «Ребята, давайте жить дружно».
Нынешний очередной этап обострения конфликта не составил исключения: пролилась кровь и тут же потекли реки речей и прочих упражнений в словоблудии. Яркий образчик – недавнее обращение президента Франции. С одной стороны, крокодилослёзное сострадание к жертвам израильских обстрелов и бомбардировок сектора Газа. С другой – что делать, ведь Израиль имеет право на самооборону после брутальных актов агрессии седьмого октября. То есть, вроде бы как убивать нехорошо, но, что поделаешь, надо ведь…
И вот опять склонились над компьютерами дипломаты, рождая новые перлы словоблудия, оформленные как резолюции влиятельнейших органов международного сообщества. И все в этом самом международном сообществе заранее знают, что никакого толку от этих упражнений не будет. И потихонечку нас подводят к выводу – уж очень сложный этот ближневосточный узел противоречий, и никак ни развязать его, ни разрубить, как пресловутый узел древнегреческого царя Гордия. А тем временем кто-то стрижёт купоны от продаж нефти, кто-то подсчитывает барыши от поставок вооружений в зону конфликта, а кто-то просто спекулирует на гуманитарной помощи. И так уже восемьдесят лет.
Между тем никакого фетиша неразрешимости нет. Вспомним немножко историю. 1920 год. Очередная кровавая резня в Нагорном Карабахе, тысячи убитых и раненых, стёртые с лица земли дома и культовые сооружения, когда через регион, как писала Маргарита Сергеевна Шагинян, «прошли огонь и железо». И спустя четыре года она же, побывав в Шуше, где ещё плавали в придорожных кюветах косички убиенных девочек, следующим образом охарактеризовала ситуацию: «После безумных зверств и сплошного обнищания население как бы удержало у себя в памяти горький вкус стыда. Круговая порука забвения – никто ни о чем не напоминает, на прошлом поставлена точка, и молчаливый упор в работе, страстная тяга к восстановлению. Тюрки и армяне, поставленные во главе маленького правительства, мудро держат курс на это забвение и в результате – стихийный подъем хозяйства, можно сказать, пустыми руками, потому что бюджет этой замечательной страны один из самых трагических в Союзе по своей ущемленности...Маленькая страна похожа на птицу, сидящую, подняв крылья: она еще сидит, но уже перед полетом».
И это не пустые словеса. Резня 1920 года в Карабахе была никак не менее жестокой, кровопролитной и бессмысленной, чем сейчас в секторе Газа. Но факт и то, что 70 лет после этого в регионе был мир и стабильность. Конечно, были проявления этнической розни, бытовые конфликты, стычки. Но в целом мир и порядок были достигнуты и стабильность сохранялась вплоть до развала СССР. И никакого секрета, и фетиша здесь нет. Просто вошли в регион части одиннадцатой армии РККА, разоружили и тех, и других, не углубляясь в бессмысленное решение задачи, кто прав, кто виноват. Когда гибнут дети, правы те, кто их спасает.
Учрежденные в Нагорно-Карабахской области правоохранительные органы отслеживали ситуацию и вовремя предупреждали возникновение каких-либо серьёзных осложнений. И в этом «чуде» тоже не было каких-либо политологических открытий. Ещё в XVIII веке великий немецкий философ и подданный Российской империи Иммануил Кант в известном трактате «К вечному миру» установил, что состояние мира между людьми, живущими по соседству, не есть естественное состояние (status naturalis); последнее, наоборот, есть состояние войны, т.е. если не беспрерывные враждебные действия, то постоянная их угроза. Следовательно, состояние мира должно быть установлено, мир надо создавать.
То есть в конкретном случае с сектором Газа сделать, кстати говоря в полном соответствии с резолюцией Совета Безопасности 1947 года, то же самое, что было сделано в Карабахе в 1922 году – создать в Палестине два демократических государства, разоружить их, провести между ними чёткую границу и по всему периметру этой границы разместить надёжные части миротворцев и политической полиции. И всё. Ничего другого…. Дорого? Да, конечно. Но если сравнить эти гипотетические расходы с тем, что уже истрачено на арабо-израильское урегулирование, расходы эти мизерные. А если принять во внимание, что при этом будут спасены десятки тысяч человеческих жизней, то и сравнивать не надо, а надо действовать.
И не надо думать, что там, где принимаются решения, этого не знают. Канта, видите ли, они не читали. Читали и знают. И о Нагорном Карабахе 1920 года тоже знают, хотя не любят упоминать, как поспешил вывести из региона свои части британский генерал Томпсон, убоявшись трудностей миротворчества, уступив место Красной Армии. Всё дело в том, что до тех пор, пока в секторе Газа сохраняется напряжённость, имеется возможность укреплять своё влияние и свои политические позиции в этом регионе, политические противоречия в котором сопутствуют огромным энергосырьевым ресурсам, где малейшее обострение конфликтов приводит к повышению цен на нефть и газ, стимулирует прибыльную гонку вооружений. Так зачем же лишать себя такого источника прибылей и сверхприбылей?
К этому следует добавить и то, что через регион уже проходят очень важные международные транспортные коммуникации, планируется провести и новую коммуникацию, известную под названием «Один пояс, один путь». И не секрет, что многим на «коллективном Западе» она совсем не импонирует. А проходит как раз близ сектора Газа в районе израильского порта Ашдод. И конфликт начисто перерубает эту новую коммуникацию.
Но поскольку говорить об этом и тем более признаваться в своих далеко не альтруистических геостратегических расчётах не принято, нагнетается эта волна «охов» и «ахов» о мнимой неразрешимости конфликта между евреями и арабами, о цивилизационном расколе, об «объективных трудностях» на пути урегулирования и т д. и т.п.
А на самом деле словеса о неизбывном «цивилизационном расколе» необходимы для того, чтобы прикрыть не мнимый, а реальный раскол между «золотым миллиардом» и «остальным миром», между «глобальным Югом» и «коллективным Западом», между одним процентом самых богатых, завладевших с 2020 года почти двумя третями всех новых богатств и остальными девяносто девятью процентами беднейшего населения мира.
Что интересно, пропасть между богатыми и бедными стала расширяться галопирующими темпами после развала СССР, ликвидацией государства, в основу национальной политики которого была положения концепция подтягивания в прошлом отсталых национальных окраин до уровня бышей метрополии.
Воротилам «коллективного Запада» отнюдь не свойственно желание покончить с процессом глобального мирового обнищания. Их вполне устраивает «естественное» деление человечества на богатых и бедных. А это деление неизбежно ведет к конфликтам. Отсюда и отсутствие у элит Запада политической воли к настоящему, а не мнимому урегулированию ближневосточного конфликта?
