Ударные дроны: скрытый потенциал и риск опоздать
Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – о перспективах изменения роли ударных дронов в ходе СВО.
16 января ВСУ впервые за все время спецоперации применили новый дрон Backfire, способный сбрасывать на противника большое количества (до 3,6 кг) кассетных боеприпасов. Дальность полета этого изделия – 35 км.
У ВС РФ есть аналог – дрон «Инферно». Он способен нести до 4 кг боеприпасов. Но по дальности полета он в 7 раз уступает украинскому «изделию».
Эта история в очередной раз вынуждает нас обратиться к вопросу о ставке украинского руководства на развитие такого компонента вооруженных сил – ударных дронов. Эта проблема уже неоднократно поднималась журналистами и военными экспертами. В частности, автор Telegram-канала «Старше Эдды» Герман Куликовский (Илья Мерш) недавно обращал внимание на усилия командования ВСУ как по увеличению численности парка ударных дронов, так и адаптации боевых наставлений украинских войск к возможностям этого вида вооружений.
Опасения экспертов, связанные с концентрацией ресурсов ВСУ на развитии ударных дронов, представляются более чем обоснованными. Использование этого вида БПЛА с обеих сторон продемонстрировало впечатляющую эффективность малой бомбардировочной авиации.
Относительно дешевый дрон может достаточно легко вывести из строя или уничтожить гораздо более дорогостоящую и сложную в производстве военную технику. Ударные БПЛА также показали впечатляющие результаты в качестве средства уничтожения укрепленных позиций противника, в том числе – в силу отсутствия на переднем крае систем ПВО, «заточенных» на борьбу с дронами. В то же время имеющиеся у сторон конфликта средства РЭБ все еще плохо глушат каналы связи ударных беспилотников.
В случае российских войск ударные дроны остаются одним из наиболее перспективных средств борьбы с крайне маневренной и дальнобойной самоходной артиллерией западного производства, в первую очередь – шведскими САУ «Арчер», способным выехать на позицию, обстрелять цель и покинуть место расположения менее чем за минуту. В целом появление в ближнем тылу ВСУ групп российских ударных дронов, оснащенных ракетами и управляемыми бомбами может существенным образом ограничить эффективность использования артиллерии и бронетехники украинской стороной. В том числе – за счет того, что это заметно облегчит задачу поиска целей и наведения дальнобойных РСЗО и САУ, действующих в составе ВС РФ.
Все описанное выше – секрет Полишинеля. Возможности применения на поле боя ударных дронов в действительности широко обсуждались в экспертной среде уже десятилетиями. Напомним, что первый полет американского «ударника» MQ-9 Reaper состоялся в феврале 2001 г. В том же месяце ВВС США впервые испытали оснащенную противотанковыми ракетами версию многоцелевого БПЛА Predator. Все обозначенные инициативы уже неоднократно обсуждались экспертами профильных ведомств и лицами, принимающими решения. Но воз и ныне там.
Между тем концентрация усилий украинской стороны на развитии ударных дронов может в перспективе обернуться серьезными проблемами для российских войск. В том числе – по причине того, что командование ВСУ достаточно системно использует беспилотники: роты БПЛА, разделенные на разные по функционалу взводы, действуют при каждой бригаде ВСУ.
Также следует напомнить о сохраняющихся проблемах с производством БПЛА в России. Вспомним хотя бы о том, что волонтеры продолжают в массовом порядке закупать и «перепрошивать» китайские гражданские дроны для отправки в войска.
Проблема ударных дронов в принципе не может быть решена силами одного лишь военного руководства. Ее невозможно решить без существенных преобразований в научно-технологической и производственной сферах.
Спасут ли при этом положение массовые расстрелы «эффективных менеджеров» в погонах и без оных? Автора мучают смутные сомнения, что в данном случае задача будет решаться в формате миниатюры «Доклад наверх» резидентов «Камеди Клаб». Т.е. мы увидим классический пример награждения непричастных и наказания невиновных, которые в лучшем случае видели лишь резиночки от пачек денег, выделенных на беспилотники.
Сейчас для сторон конфликта главная задача – обогнать противника в реализации потенциала ударных дронов. Как заметил еще Ли Якокка, правильное решение, принятое с опозданием, уже не является правильным.
