Украина: в поисках «обменного фонда»?
Доктор политических наук, профессор Государственного университета управления, эксперт ПРИСП Виктор Титов – о версии, что Украина рассчитывает использовать захваченные ею территории Курской области в качестве «обменного фонда» на переговорах с Россией.
Как Вы знаете, среди вероятных мотивов вторжения Украины в Курскую область, озвученных многочисленными экспертами, телеграм-каналами и официальными лицами, называлось, в том числе, и желание украинской стороны обменять только что захваченные российские территории. Обменять – на что-нибудь. В связи с этим у меня возникает один принципиальный вопрос: на что?
На что именно Украина может обменять эти самые несколько сотен квадратных километров? На Крым, площадь которого двадцать семь тысяч квадратных километров? На ДНР, площадь которой в границах бывшей Донецкой области Украины составляет двадцать шесть тысяч квадратных километров? На ЛНР? На сухопутный «коридор», соединяющий Крым с Донецкой народной республикой? На бойцов полка «Азов», находящихся в российском плену?
Давайте серьезно: все же понимают, что любой обмен должен быть, если не пропорциональным, то соразмерным. Яркий пример – недавний обмен заключенными «десять на шестнадцать» в Анкаре. То есть, десять человек, конечно, можно обменять не только на десять, но и на шестнадцать, или, например, на двадцать. Тысячу квадратных километров – на две тысячи. Но вот, согласитесь, в сложившихся реалиях российско-украинского конфликта весьма сложно представить себе ситуацию, когда одного человека меняют на сотню. Был, конечно, в 2022 году один подобный прецедент, вызвавший широкое (и, на мой взгляд, справедливое), почти единогласное возмущение общественности. Причем, почти всей общественности – и российской, и украинской, и «патриотов», и «либералов». Но это была сугубо одноразовая акция, не ставшая регулярной обменной практикой. Поэтому точно так же сложно представить и ситуацию вопиющего диспропорционального обмена территориями.
В общем, я сомневаюсь, что российская сторона готова обменять приграничные районы Курской области на что-то серьезное. Существенное –по меркам возросших аппетитов официального Киева. Например, на ту же Запорожскую АЭС. Простите, но эта самая Запорожская АЭС расположена в городе Энергодар Запорожской области. Которая согласно Конституции РФ (как бы мы не относились к тому, что в ней написано) является частью России.
И российская сторона здесь имеет крайне ограниченное пространство для маневра. Нет, не по причине того, что российский «политический класс» испытывает какой-то особый пиетет к Конституции. Просто гипотетический «обмен» условного Энергодара (или еще чего-нибудь) на Суджу сразу же станет официальным признанием: в России есть «настоящие» территории, а есть территории «ненастоящие». Есть «исконные», «старые» и «международно признанные» границы, ради которых мы готовы не только на переговоры, но и на уступки. А есть «новые» и «присоединенные» территории, которыми мы, если что, готовы поступиться. Как вы думаете, готов ли Кремль пойти на это сейчас? Мне представляется, что нет.
И кстати, закрывая тему «атомного обменного фонда» – мне вот кажется, что в сложившихся условиях ВСУ не то, чтобы очень, ну прямо уж изо всех сил рвутся к Курской АЭС. И причины тут две.
Одна – военная и прагматическая. Состоит она в следующем: судя по всему, ВСУ действительно стремятся как можно более серьезно закрепится в западных приграничных районах Курской области. И поэтому они сейчас пытаются вести операции не столько вглубь, сколько «вширь». То, есть, по мере сил расширять занятый ими плацдарм. Следовательно, уйти «в отрыв» от тыла, разрушить собственную логистику, оголить фланги и в итоге погибнуть в неком подобии марш-броска на Курчатов (естественно, так и не дойдя до АЭС) – это явно не тот финал курской операции, которого хотят Зеленский и Сырский.
Другая причина – международно-политическая. И дело здесь не в том, что какое-то там «международное сообщество» может осудить Украину за сам факт «успешного захвата» АЭС на территории России, если это вдруг произойдет. За факт, уже состоявшийся, – разумеется, никто журить Зеленского не будет. А вот если, не дай Бог, действия украинской армии спровоцируют тяжелые бои вокруг Курской АЭС? Не какую-нибудь перестрелку, а настоящие боестолкновения с применением артиллерии и авиации, ракетными ударами? Как вы думаете, будут ли Брюссель, Берлин, Париж и все остальные европейские столицы благодарны Украине за подобный «атомный сюрприз»? Я думаю, что не будут.
Или представим себе другой – тоже исключительно гипотетический, но от этого не менее апокалиптический – вариант. К нашему ужасу это произошло, украинская армия занимает Курскую АЭС. После этого на территории АЭС происходит какой-нибудь ядерный инцидент. Нет, даже не «второй Чернобыль», а что-нибудь на два порядка меньше…
Стороны конфликта, естественно, обвиняют в случившемся друг друга. Но в этой ситуации, разумеется, первые и самые нелицеприятные вопросы всегда адресованы тому, кто контролирует подобный небезопасный объект энергетики. Контролирует – и, следовательно, отвечает за его безопасность. А если не можете контролировать и обеспечить безопасность, то, простите (как бы это помягче сказать), зачем же вы припёрлись на АЭС и брали ее под свой «контроль»?
Готова ли Украина в этом случае нести всю полноту ответственности? Мне почему-то кажется, что не готова. И, скорее всего, в Киеве тоже это прекрасно понимают. Понимают, что захват АЭС на территории противника – это, в первую очередь, не пополнение какого-то там «обменного фонда», а повод постоянно бояться. Бояться, что произойдет что-нибудь эдакое совсем нехорошее. И главным виновником будет объявлена именно та сторона, которая этот атомный объект контролирует.
В общем, теория целенаправленного пополнения Украиной «обменного фонда» за счет Курской области не то, чтобы совсем уж лишена оснований, но пока выглядит контурно и зыбко. Хотя бы по той простой причине, что на данный момент весь «земельный обменный фонд», имеющийся у России, сужается до небольших территорий в Харьковской области. Которая, как известно, формально, даже по российскому законодательству, частью РФ не является. И в этом случае, кстати, варианты вполне себе возможны.
Только есть одно но. Всё это не будет иметь никакого стратегического смысла, если не будет достигнуто принципиального соглашения о прекращении огня. Если российско-украинское военное противостояния будет продолжаться и полыхать с новой силой.
