Если бы в Кремль поставили польского Вазу…
В связи с минувшим Днем народного единства политолог, глава «Политической экспертной группы» Константин Калачев вспомнил о альтернативном варианте завершения Смуты – коронации польского принца Владислава в случае принятия им православия.
Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев попытался взглянуть на эту идею с учетом конкретноисторического контекста.
Сама по себе идея приглашения «варяжской династии» на российский престол не так уж и плоха. Испанией последние пять столетий правили то Габсбурги, то Бурбоны, а шведы не комплексуют из-за пребывания на престоле потомков француза Бернадотта. О том, что Виндзоры – это перекрещенная по политическим мотивам Саксен-Кобург-Готская династия, мы тоже деликатно умолчим. И никого никогда не смущало, что Россией 24 года управляла принцесса из Богом забытого немецкого захолустья под названием Ангальт-Цербст. Но есть нюансы.
Во-первых, принц Владислав так и не принял православия, вопреки договоренностям, достигнутым с представителями семибоярщины. Что не удивительно: на тот момент смена конфессии большинством общества воспринималась также, как сейчас – смена пола. Если кто-то не помнит, через 6 лет после освобождения Москвы ополчением Минина и пожарского в Европе началась Тридцатилетняя война. В случае вероотступничества у Габсбургов, и у папы моментально возникло бы много вопросов к Владиславу и его отцу. Вероятнее всего, обещание польского принца шведского разлива носило характер классической предвыборной программы в духе «наврать и не бояться». А без принятия православия воцарение Владислава на троне династии Калиты почти гарантировано бы привело к гражданской войне.
Во-вторых, Владислав не был кровно связан с династией Ивана Калиты и в целом имел весьма отдаленное родство с Рюриковичами, в силу чего его права на московский трон могли возникнуть лишь в случае уничтожения значительной части русской аристократии, приходившихся куда более близкими родственниками угасшему роду. Хотя, признаем честно, кого это когда смущало? И да, полномочия избравшего его Земского собора, выражаясь мягко, вызывают сомнения, поскольку последний, выражаясь условно, не имел кворума: на мероприятие отчасти пригласили, отчасти согнали силой (в лучших традициях Пабло нашего Эксобара) потенциальных участников, находившихся на тот момент в столице. Мнение всей «земли» этот собор не мог выражать в принципе. Так что легальных оснований претендовать на московский престол у Владислава не было.
В-третьих, Владиславу на момент принятия присяги от жителей Москвы было всего 15 лет. И вместо него Россией наверняка бы начали управлять его папа сотоварищи. Что предполагало бы насильственное распространение католицизма с сопутствующими гражданскими конфликтами и вовлечение Москвы в борьбу Швеции и Речи Посполитой за Прибалтику.
В-четвертых, воцарение Владисолава означало бы заимствование не европейской, а конкретно польской политической культуры. С ее выборностью монарха, правом шляхтича liberum veto (любой депутат сейма мог прекратить по своей воле его работу), правом дворянства на рокош (вооруженный мятеж) и т.д. Вследствие чего нашу страну гарантировано ждала бы судьба Речи Посполитой XVIII в. В этом плане проще было отдать царский венец другому претенденту на русский престол - шведскому принцу Карлу Филиппу. В этом случае нас затянуло бы в орбиту влияния модернизировавшейся Швеции в эпоху ее расцвета.
