Владимир Червоненко: во Франции победил не Макрон, а западная школа социологии
В России же к социотехникам по-прежнему относятся с пренебрежением. И зря.
Известный политконсультант и политтехнолог Евгений Минченко после прошедших во Франции выборов президента назвал французскую социологическую школу лучшей в мире. Владимир Червоненко, социолог и директор по спецпроектам Центра ПРИСП, считает, что Минченко прав, но не во всем, а наши политики неправы в самом главном.
«Я целиком и полностью согласен с уважительным тоном Евгения Минченко по отношению к работе социологов, проделанной во Франции во время президентских выборов, с той лишь поправкой, что никакой французской социологической школы на самом деле не существует – есть западная школа, показавшая свою эффективность во Франции.
Я свое социологическое образование получал за границей, в Польше. У меня западная школа, и учился я на западных учебниках у западных специалистов. Само словосочетание «французская социология» – это начало прошлого века. Был такой классик французской социологии Эмиль Дюргхейм, который вместе с коллегами действительно развивал особенности национальной школы: она была очень гуманистична, особый акцент делался на изучение роли общественных процессов в формировании личности. В основном французов интересовало то, не сколько личности в обществе, а сколько общества в личности.
Сейчас как таковой французской социологии, французской школы моделирования нет. Все западные центры, все фабрики мыслей давно находятся в едином информационном пространстве, обмениваются опытом, происходит смешение мыслей, кейсов. Где-то уровень подготовки специалистов, занимающихся социологией, чуть повыше, где-то наоборот.
Из существующих ныне центров социологии самым мощным, конечно же, является американский. 80 процентов учебников социологии написаны в США, и большинство ученых и преподавателей-корифеев – это американцы. Они очень активно практикуют любые социотехники в любых процессах, начиная от коммерческих и заканчивая политическими. В каждой уважающей себя корпорации есть отдел социологии, который занимается не просто соцопросами, а глубинными исследованиями. Все крупнейшие бренды свою деятельность связывают с социологией – у них не отделы, а огромные внутрикорпоративные социологические институты, нацеленные на увеличение продаж, лояльности потребителей, позитивного восприятия новых продуктов и так далее. Вся их реклама проходит через социологические службы.
Очень похожие структуры есть и у политических партий, как американских, так и европейских. Я стажировался в Англии у консерваторов, в Швеции в партии «Модератерна», так они там без социологии шагу не ступят.
У американцев, некоторые из которых высадились во Франции перед президентскими выборами, очень развиты прикладные вещи: системы CATI, CAVI, CAPI придуманы американцами и активно используются во все западном мире. Это очень эффективные методики. Да, они не дешевые. Да, сами западные и в особенности американские социологи за два доллара работать не станут – их центры за свои услуги берут большие деньги, но они окупаются.
Восточная школа социологии, надо признать, отстает, от западной. Когда я учился в Польше, поляки только-только вошли в Евросоюз и начали переделывать все старые совковые системы, доставшиеся им в наследство от социалистического лагеря. Мои преподаватели рассказывали о проблемах польских политиков – мол, они не ценят социологию, не ценят социотехники, очень авторитарны, считают себя умнее всех и так далее. Но прошло время, и в той же Польше ситуация изменилась – их специалисты стажируются в западных вузах и, возвращаясь, реализуют общие для западных стран концепции.
В Российской Федерации по-прежнему все иначе. Когда-то социология в нашей стране была засекреченной темой, для узкого использования в ограниченном списке ведомств типа КГБ. Публично же социологию называли лженаукой. Ни в коммерции, ни в политике по понятным причинам социология не использовалась. Подход был простым: мы будем производить то, что считаем нужным, а люди будут покупать и радоваться. Или: мы будем принимать политические решения, какие считаем нужными, а народ одобрит, и нечего тут изучать. В общем, полный авторитаризм. В отечественной политике он в значительной степени сохранился и сейчас. Правда, есть руководители (их не очень много), которые активно собирают, анализируют и используют данные. Может быть, со временем что-то в стране поменяется, и социологию будут больше ценить и поддерживать. Я понимаю, что у нас санкции, контрсанкции и так далее, но научных кругов, мне кажется, это не должно касаться – наши социологи должны не просто обмениваться опытом, а на нынешнем этапе развития отечественной социологии просто списывать, скачивать информацию и во все уши слушать таких людей, как, например, Иммануил Валлерстайн или Нейт Силвер. Последний, кстати, вполне допускал победу Трампа на выборах в США и, напротив, не допускал победы Марин Ле Пен во Франции. Надо изучать западный опыт, адаптировать его к нашим реалиям, трансформировать его в эффективные технологии. Очень надеюсь, что до наших чиновников, политиков, руководителей корпораций, в конце концов, дойдет, что социотехники – это основа эффективного управления любой структурой – коммерческой или политической».
