Константин Труфанов: клана Соловьева больше нет. Бречалову не с кем конфликтовать
Руководитель Удмуртии боевых действий не ведет, но многих республиканских министров вскоре поменяет.
Новые главы Удмуртии и Пермского края пытаются изменить систему управления в регионах, опираясь на диалог с бизнесом и его интересы. Об этом изданию «Эксперт-Урал» подробно рассказал политконсультант, эксперт Центра ПРИСП Константин Труфанов.
— У врио глав Удмуртии и Пермского края много общего — молодые управленцы из федеральных структур, представители нового политического менеджмента, заточенные на активное продвижение регионов и привлечение инвестиций. Константин Владимирович, можно ли говорить о том, что в Кремле сформировался некий портрет губернатора новой волны, запрос на омоложение губернаторского корпуса?
— Я не думаю, что администрация президента нашла идеальную формулу «губернатор — это 40-летний технократ». Давайте внимательно посмотрим на двух новых руководителей — Решетникова и Бречалова. Несмотря на некоторые общие черты, между ними много отличий. Например, Решетников — местный. До Москвы он работал в краевой администрации, знает, как функционирует эта система. Бречалов же приехал в Ижевск впервые. Кроме того, у Решетникова есть опыт работы и в исполнительной власти Москвы, где он руководил департаментом экономической политики и развития. У Бречалова такого опыта нет. Да и не все другие врио глав, пришедшие на замену старым управленцам, подходят под описание молодых технократов. Возьмите хоть Евстифеева, который занял пост врио главы Марий Эл: он родился в 1958 году, работал в Арбитражном суде. То есть у Кремля нет установки назначать на эти места людей определенной возрастной группы и с определенным опытом работы. Нет идеальной формулы. Разные территории — разные нюансы и требования.
— Но ведь Решетникову существенно помогает опыт управленческой работы во власти. И даже то, что он родился в Пермском крае, ему в плюс.
— Конечно. Безусловно, это важно, в том числе для элит, что новый губернатор здесь родился, женился, учился, работал и так далее. Все прекрасно понимают, что ему знакомы эта среда и ее правила. Значит, он быстрее и эффективнее наладит отношения с разными группами влияния. Бречалов ведь и не скрывает, что ему нужно некоторое время, чтобы со всеми познакомиться. Он должен понять, как это все работает. Он говорит, что если отвечает за все в республике, то ему нужно досконально разбираться во всех вопросах. Эти заявления, конечно, делают ему честь: он не поверхностно относится к региону, куда его направили, а хочет докопаться до сути, до всех нюансов. Конечно же, ему необходимо время. У Решетникова такой проблемы нет, потому что он знает, как эта система работает изнутри. Более того, он московский опыт может адаптировать для Перми, применив столичные подходы и критерии.
— Бречалов скорее контролировал чиновников на прежнем месте работы.
— Именно, он находился по другую сторону баррикад. Сейчас он сам стал чиновником, ему еще нужно научиться соответствовать этому амплуа.
— Ему сложнее принимать кадровые решения?
— Несколько дней назад он заявил, что все правительство находится на испытательном сроке до 10 сентября, включая его самого: он никого не уволит до этой даты, каждый может себя проявить. То есть Бречалов не говорит, что он заезжий московский гуру, который знает, как надо все сделать. Идет откровенный разговор: «Да, я учусь. Регион и люди мне интересны. Я работаю со всеми, у всех есть шансы остаться в команде». Его подходы отличаются от методов управления предыдущих республиканских руководителей и выглядят очень грамотно.
— Какое правительство досталось Бречалову в наследство?
— Уже сейчас можно констатировать, что действующее правительство не успевает за темпом, который он задал. Далеко не все министры на одной волне с врио главы. Есть исключения. Как сам Бречалов сказал: «Кто поймал волну и понял, что от него требуется». Все остальные упирают на старые методы работы — дайте деньги, мы освоим. Для Бречалова такой подход неприемлем. Он считает, что у республики много скрытых ресурсов, и он прав. Например, серьезную экономию можно получить при более грамотном заключении госконтрактов. Он же призывает активнее использовать федеральные программы для привлечения госинвестиций и мер поддержки.
— Этим продиктована его линия поведения с бизнесом? Складывается ощущение, что компаниям — и крупным, и МСП, никогда не уделяли столько внимания.
— И это правильно. Инвестиционная привлекательность становится одним из ключевых индикаторов развития региона. Вариться в своем соку, как это было последние 20 лет, больше невозможно. Иначе мы так и будем бултыхаться на последних местах в инвестиционных рейтингах. Бречалов ставит амбициозные задачи: «У нас нет задачи конкурировать с Кировом, Чебоксарами и Йошкар-Олой. У нас есть задача конкурировать с лидерами — Москвой, Питером и Казанью». Посмотрим, что будет дальше. С момента назначения прошло всего полтора месяца.
— А бизнес-группы устраивает новый управленец, который внедряет новые форматы работы?
— А как вы думаете? Его стиль управления разительно отличается от форматов, которыми руководствовались его предшественники. Быстро думает, быстро принимает решения. Активно проводит консультации и встречи с крупным и средним бизнесом и организациями, которые представляют его интересы. У него вся идеология взаимоотношений с бизнесом построена на создании благоприятных условий для его развития, устранении административных барьеров. Буквально прямая речь: «Вы заходите, спрашивайте что надо, я поддержу любые инициативы». Последний пример: 25 и 26 мая в Ижевске прошел форум «Сделано в Удмуртии». Площадка ориентирована на поддержку и развитие бизнеса, привлечения внимания к Удмуртии, в том числе со стороны федерального центра.
— Слишком гладко складывается ситуация. Серьезных конкурентов на выборах не будет. Создается впечатление, что он уже стал частью местной элиты.
— Думаю, что на выборах никаких сложностей у него не возникнет. Но говорить про элиты еще рано. Во-первых, прошло слишком мало времени. Во-вторых, смена власти в Удмуртии произошла в других, по сравнению с той же Пермью, условиях. Сложно вообще оценить, кто сейчас элита в Удмуртии. Она создавалась во времена Волкова — Соловьева и, безусловно, будет меняться.
— Конфликтами он еще не успел обрасти? Есть группы, которые будут конкурировать с врио за влияние?
— Конфликтов скрытых или явных нет. С кем конфликтовать? После задержания Соловьева произошли перестановки в отрасли дорожного хозяйства, которое он лично контролировал. Ушли очень многие — от министра до руководителя Удмуртавтодора. Грубо говоря, клана Соловьева, который контролировал дорожную сферу в республике, больше нет. Сейчас этой отрасли уделяется пристальное внимание со стороны правоохранительных органов. Предприятия других секторов экономики готовы работать с Бречаловым и не хотят с ним конфликтовать, возьмите хоть оборонку, хоть нефтянку, хоть АПК.
— Всего из правительства ушло три министра?
— Кроме главы дорожного ведомства, заявления написали министры промышленности и здравоохранения.
— Накануне выборов вряд ли нас ждут другие кадровые изменения?
— Повторюсь, он не в восторге от того, как работает действующее правительство. Но сейчас в условиях приближающихся выборов и дефицита новых управленцев вряд ли он на это пойдет. Думаю, что после выборов поменяется бо́льшая часть министров.
— Бречалов возглавит список ЕР на выборах в Госсовет республики?
— Это правильное решение. Элиты на местах, поддерживаемые ЕР, должны почувствовать его поддержку. Это, если хотите, некий инструмент сращивания элитных групп.
