Неспокойный Юг

Тренды социального протеста в российских регионах обозначил зампред ЦК КПРФ, руководитель "Общероссийского штаба протестного движения" Владимир Кашин. Он перечислил 10 регионов, где "протестный актив и партийная организация... наиболее активны". Единственным субъектом Юга России в докладе Кашина прозвучала Северная Осетия.

Политолог, руководитель аналитического центра «Акценты», эксперт Центра ПРИСП Антон Чаблин - сегментации протеста, которая связана скорее с социальной структурой общества, а не с рейтингами локальных властей.

На Юге России социальный протест в силу сложности устроенности общества оказывается крайне разнонаправленным и разнообразным (как, пожалуй, только в мегаполисах масштаба Москвы и Санкт-Петербурга).

Скажем, за два дня до всероссийской акции на ежегодном пленуме КПРФ говорили о росте социального протеста в регионах. Координатор общероссийского протестного штаба Владимир Кашин назвал 10 регионов, из них на Юге России - только Северную Осетию. Действительно, активность леваков здесь в 2020 году была и высокой, и разнообразной по тематике - от экологических проблем до обнищания населения.

А что удалось увидеть по итогам 23 января? Ни даже Северная Осетия, ни другие республики Северного Кавказа в число активно протестующих вообще не попали. Зато особо отметился Краснодарский край - как количеством вовлеченных в акции городов, так и численностью самих участников.

Это и позволяет, на мой взгляд, говорить о серьезной сегментации протеста, которая связана скорее с социальной структурой общества, а не с сиюминутными рейтингами локальных властей. Есть регионы, где просто уже сформировалось то, что называется protest culture - люди выходят митинговать (или каким-то иным способом выражать недовольство) по самым разным поводам, вне зависимости от того, кто у них губернатор или мэр.

Например, в Махачкале почти каждый день какие-то акции протеста в городе, а вспомните, с какой остротой люди переживают земельные проблемы. Но это не значит, что все они пойдут протестовать в поддержку Навального. Или, скажем, уже упомянутая Северная Осетия: да, левацкий запрос очень велик, но это в первую очередь выражается в информационном поле (такого количества оппозиционных пабликов точно нет больше ни в одной республике Северного Кавказа), а не на площадях и улицах.

В общем, число вышедших на улицы 23 января — это не главный показатель уровня протеста. Краснодарский край с его уровнем патриархальности и сервильности уж точно на роль "столицы митингов" не тянет. Ведь есть и более глубинные, разнообразные, сложные социально-политические тренды.