Граница без замка
11 ноября пользователь Facebook Магомед Пидиев опубликовал видео, на котором показал, как в приграничном с Чечней сельском поселении Даттых Сунженского района Ингушетии тяжелая техника проводит ремонтные работы. Пользователь соцсети назвал это «очередной провокацией соседей». После появилась информация, что техника принадлежит ГУ «Чеченавтодор» и ее действия могут изменить течение русла реки Фортанга. Сложившуюся ситуацию прокомментировал и председатель парламента Чечни Магомед Даудов. Он заявил, что работы на берегу реки никак не могли повлиять на линию границы с Ингушетией.
Глава Чечни Рамзан Кадыров призвал представителей ингушского народа остановить «кучку провокаторов», пытающихся «разыграть националистическую карту».
Политолог, руководитель аналитического центра «Акценты», эксперт Центра ПРИСП Антон Чаблин – о сакральности границ на малоземельном Кавказе.
Ситуация на чечено-ингушской границе потенциально может быть более взрывоопасной, чем на белорусско-польской. Несмотря на то, что еще в 2018 году было подписано соглашение о демаркации границы (она не была официально установлена с момента распада ЧИАССР), часть ингушского общества это соглашение не приняла.
Поэтому такие действия чеченской стороны, как, например, попытка изменения русла реки Фортанга (она протекает по границе) остро воспринимаются в ингушском обществе. Объяснения же такого рода, что якобы дорожники ошиблись, а измененное русло реки вернут обратно, кажутся поистине анекдотичными.
Границы на малоземельном Кавказе — это некий сакральный символ, и к их изменению представители разных этносов относятся порой крайне агрессивно. Незначительный инцидент может стать искрой, которая запалит давно тлеющий конфликт. Так было, скажем, в 2019 году, когда в пригороде Кизляра чеченская сторона установила знак с надписью «Шелковской район», а наутро его снесли. Конфликт пришлось разрешать на высшем республиканском уровне.
Безусловно, на Кавказе нужна некая медиаторная площадка для разрешения таких земельных и приграничных споров. Возможно, на эту роль могло бы претендовать полпредство, но Общественный совет при полпреде, который еще при Александре Хлопонине реально работал, сейчас превратился в сугубо декоративный орган. И это крайне печально, да еще и опасно.
