Долгое эхо Херсона
Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – об имиджевых последствиях эвакуации из Херсона для российской армии.
9 ноября командование ВС РФ приняло решение о выводе российских войск из города Херсон. Эксперты и публицисты пытаются найти в нем скрытие смыслы, соревнуясь в изобретении различных вариантов объяснения произошедшего. Но, вне зависимости от продвигаемых ими версий объяснения произошедшего, становится очевидно, что решение покинуть Херсон придаст новый импульс развитию дискуссий, серьезным образом подрывающих авторитет ВС РФ в глазах самих россиян.
Удар в стиле «пальцы веером»
Еще в конце марта 2022 г. на просторах Сети активно обсуждался тезис о том, что решения относительно стратегии и тактики начального этапа СВО якобы изобилуют ошибками. Основой для продвижения данной точки зрения выступали следующие доводы. По мнению ее сторонников, российское командование направило на Украину заведомо недостаточные для разгрома ВСУ силы, растянув их при этом по максимально широкому фронту. Что привело в итоге к высоким потерям и утрате наступательного потенциала в результате распыления сил.
Ранее в пользу этого тезиса приводили такие доводы, как 1) отступление российских войск из Киевской, Черниговской, Сумской и Полтавской областей, 2) отсутствие достаточного количества резервов у частей, оборонявшихся под Балаклеей, Лиманом и Купянском, 3) и факт проведения частичной мобилизации (несмотря на то, что весной представители политического руководства исключали ее возможность).
Также акцентировалось внимание на структуре потерь российской армии. По данным Минобороны РФ, на 25 марта количество погибших российских военнослужащих было равно 1351 одному человеку. К 21 сентября их численность достигала уже 5937 человек. Таким образом, почти 23% безвозвратных потерь российской стороны приходятся на первый месяц конфликта, т.е. период «попытки блицкрига».
Оставление Херсона на фоне заявлений о том, что в боевых подразделениях на фронте уже находятся 50 тыс. мобилизированных, будет закономерно интерпретировано как подтверждение того, что в начале спецоперации Россия заняла территорию, уверенно контролировать которую не позволяет сама численность ее армии, и даже частичная мобилизация не смогла выправить дисбаланс в соотношении сил на фронте. Журналист Анастасия Кашеварова уже заявила по этому поводу: «Хапнули огромный кусок, подавились, а теперь срыгиваем. И Изюм отрыгнули, и Балаклею, и Лиман. Пережевали кучу людей и отрыгнули».
И это породит вопросы не только к Минобороны, но и представителям разведывательных структур, на основании данных которых планировался первый этап СВО.
Вопросы к «перемалыванию»
Уход из Херсона также будет использован как довод в дискуссиях относительно правильности решений относительно выбора о стратегии и тактики второго этапа СВО (после взятия Мариуполя). Как правило, критики действий Генштаба РФ, выдвигают следующие аргументы по данному вопросу.
Во-первых, по их мнению, тактика «перемалывания» противника была сопряжена с затягиванием конфликта из-за переключения на осады и штурмы городов, максимизацией урона гражданскому населению в результате долгих боев в жилой застройке, и предоставлением противнику времени для формирования резервов, необходимых для организации крупномасштабных контрнаступлений (подобных «харьковскому блицкригу» в сентябре).
Во-вторых, попытки уничтожить защищенного укреплениями противника увязываются с представлениями о традиционно более высоких потерях со стороны наступающих на «окопавшегося» врага.
В-третьих, по мере затягивания конфликта фиксировался рост недовольства его социально-экономическими последствиями для стран ЕС, однако европейские элиты в массе своей сохранили настрой на поддержку Киева (даже несмотря на начавшееся бегство промышленности в США). При этом даже приближение зимы не провоцирует значимых антиправительственных выступлений против жителей Украины. Что ставит под сомнение реалистичность планов «взять врага измором», ограничив при этом активность на фронте.
Уход из Херсона наверняка реанимирует активность сторонников позиции, согласно которой ВС РФ следовало сделать ставку на организацию крупных общевойсковых операций с фланговыми прорывами и созданием угрозы окружения крупных соединений противника в ходе разгрома основных группировок ВСУ. Летом эксперты возражали им, что современные средства наблюдения и разведки делают невозможной скрытную концентрацию и развертывание сил наступающей стороны, «обнуляя» крайне важный эффект неожиданности. Однако «харьковская конфузия» показала, что такого рода операции возможно проводить даже при условии господства противника в воздухе.
Отсутствие у ВС РФ возможности оборонять Херсон даже после прибытия на фронт десятков тысяч мобилизованных лишь укрепит представления скептиков о втором этапе СВО как времени «упущенных возможностей». Нехватку сил для обороны города наверняка увяжут с потерями, которые были понесены в процессе «перемалывания» украинской обороны. При этом в дальнейшем тактика медленного «продавливания» украинской обороны априори будет уже восприниматься в том же ключе, что и злоключения героев Ремарка в стылых окопах на полях Франции.
Сунь Цзы справедливо отметил, «самая лучшая война – разбить замыслы противника; на следующем месте – разбить его союзы; на следующем месте – разбить его войска. Самое худшее – осаждать крепости». Эта цитата наверняка еще не раз прозвучит в ходе обсуждения тактики «перемалывания».
Огонь по тылам
Равным образом известия об уходе их Херсона вернет на повестку дня вопрос о стратегии и тактики операций в украинском тылу. С самого начала спецоперации активно обсуждает, почему не наносятся удары по:
- «центрам принятия решений» с целью ликвидации военного и политического руководства Украины и дезорганизации ВСУ;
- объектам транспортной инфраструктуры, используемой властями Украины для переброски и снабжения войск.
Вполне очевидно, что в случае реализации этих задач наступательный потенциал ВСУ был бы минимизирован. И потому обсуждение причин ухода из Херсона наверняка будет сопровождаться новой волной споров относительно «ударов по тылам».
По авторитету – прямой наводкой
Наконец, оставление Херсона неизбежно обернется новым ударом по авторитету Вооруженных Сил. К моменту начала СВО подавляющее большинство наших сограждан были убеждены в том, что российская армия разгромит украинскую в течение двух дней. Затем эти настроения сменились ожиданиями в духе «ну в первых числах марта Киев возьмем точно». К майским праздникам стало очевидно, что конфликт затянется надолго. В сентябре пришло осознание, что ВСУ вполне способны нанести российским войскам тактическое поражение на отдельном участке фронта. Херсон может стать рэперной точкой, после которой многие россияне начнут воспринимать ВСУ как, в лучшем случае, равного противника.
Рост недовольства ситуацией на фронте может закономерно конвертироваться как в рост недоверия к военному и политическому руководству, так и в требования «найти виновных» в адрес элит. И в этом случае истеблишменту придется решать, какое из зол является меньшим. Нужно будет либо смириться с падением авторитета ВС РФ и снижением общего уровня управляемости масс и, возможно, воинских соединений, либо столкнуться с риском внутриэлитных конфликтов в результате поиска «козла отпущения».
Ситуацию усугубляет то, что уход из Херсона может отразиться и на восприятии официальной информации о ходе боевых действий. Согласно официальным данным Минобороны РФ, украинская группировка на херсонском направлении не имеет значимого численного превосходства по отношению к частям ВС РФ. Значительная часть украинских сил – это части теробороны. Херсонская группировка ВСУ испытывает значительные проблемы со снабжением. Ее потери при наступлении на хорошо укрепленные российские позиции составляют 1 к 7. При этом у ВС РФ имеется превосходство в авиации и артиллерии. На фоне этих известий среднестатистический россиянин обоснованно ожидал новостей о поражении и отступлении ВСУ. Получив в итоге бодрый рапорт об оставлении Херсона. Который с сентября является неотъемлемой частью Российской Федерации.
При этом все рациональные доводы в пользу этого шага так или иначе связаны с ошибками российского командования, копивщимися в течение последних месяцев. Данную точку зрения поддерживают даже спикеры, которых сложно обвинить в оппозиционности (примером в данном случае может служить журналист Андрей Медведев). В частности, то, что Херсон пункты в текущих условиях не может полноценно снабжаться связанно с тем, что никто не смог помешать обстрелам украинской стороной мостов через Днепр.
Независимо от того, чем было мотивировано решение об отступлении из Херсона, очевидно одно: оно серьезным образом ударит по авторитету России и ее Вооруженных Сил как на международной арене, так и внутри страны. И этому, в том числе, будет способствовать тактика позиционирования противника, избранная российским истеблишментом. Попытки изобразить ВСУ и политический истеблишмент «незалежной» были бы целиком и полностью оправданы, если бы СВО проходило по сценарию операции «Багратион». Но наши войска уже два месяца сдают включенные в состав России территории, которыми управляют, если верить официальным источникам, дегенераты и наркоманы. Если ситуация не измениться, в скором времени острые на язык скептики начнут советовать российским генералам начать закупаться у того же поставщика.
