Закон о суверенном интернете - это заготовка

Электоральный юрист, эксперт Центра ПРИСП Никита Сысоев считает, что принятый в окончательном чтении законопроект о суверенном Интернете – не закон, а заготовка, набор «сделай сам», состоящий почти полностью из пустых бланкетных норм, отсылающих к неопределенным подзаконным актам, которые еще только будут приняты.

Достаточно яркой характеристикой принятого в окончательном чтении законопроекта о суверенном Интернете может служить развернувшаяся в СМИ (в первую очередь, в заголовках материалов) конкуренция его неофициальных названий. С одной стороны, «надежный Интернет», с другой, оппозиционной - «изоляция Интернета». Можно подумать, эта тактическая медиаборьба как-то повлияет на итоговые результаты применения закона. Но факт остается фактом – разные интерпретации сущности резко отличают принятый законопроект от множества ему подобных. Оказалось, что каждый легко может вложить в него свои надежды и опасения и быть полностью правым.

Во-первых, это как бы и не закон. Это заготовка, набор «сделай сам», состоящий почти полностью из пустых бланкетных норм, отсылающих к неопределенным подзаконным актам, которые еще только будут приняты. И это само по себе плохо, ибо очень сложно сделать Интернет надежным и целостным с помощью ненадежного, неконкретного акта. Да, с его помощью Интернет может стать либо надежнее, либо, наоборот, «как в Северной Корее», либо и то, и другое вместе, но, к сожалению, зависеть это будет только от доброй воли и профессионализма правоприменителей.

Во-вторых, несколько цифр. По моим подсчетам, инструментализация законопроекта потребует принятия новых (или, в отдельных случаях, актуализации старых) 17 подзаконных актов Роскомнадзора, 7 подзаконных актов Правительства РФ, 3 подзаконных актов Минкомсвязи РФ. И это при самом минимальном подсчете; на самом деле их может быть и гораздо больше.

Надо понимать и следующее: большинство этих актов, положений, порядков, регламентов обречены быть многостраничными документами, в которые придется долго вникать. Кроме того, законопроектом вводится в общей сложности 19 новых требований и обязанностей для различных участников телекоммуникационного рынка. Эти требования связаны с отчетностью, установками дополнительного оборудования, проведением учений и т.п. Это самый настоящий ад не только для юристов компаний связи и IT, но и для всех их технических и руководящих работников, которые считают своей основной миссией развитие Интернета и улучшение его качества, а не составление отчетов, реестров и бумажек.

Да, законом вводятся и некоторые послабления для операторов связи, которые установили технические средств противодействия угрозам. Они будут освобождены от ответственности за то, что забыли заблокировать какой-нибудь сайт. Но при этом корректная работа этих средств отнюдь не гарантирована. В законе указано, что если клиенты жалуются на сбои в связи из-за этих технических средств, то оператор связи имеет право на «запрос в орган исполнительной власти о предоставлении сведений о функционировании технических средств противодействия угрозам».

То, есть, дорогой провайдер, мы тебе принудительно установили устройство, как оно работает, тебе знать не нужно. Ну а если вдруг у тебя из-за него накроется сеть, то ты имеешь право спросить у нас, что вообще происходит. А мы, возможно, ответим. Если захотим.

В-третьих, говоря о «правильном» названии закона, нужно помнить, что единственно правильного названия нет и не будет. Законопроектом установлено три основных желаемых свойства Интернета в России: устойчивость, безопасность и целостность. Как видим, это не одно и то же. В чем-то эти KPI могут даже противоречить друг другу. И шансы на то, что все эти цели по отдельности будут достигнуты, тоже неодинаковы:

- Безопасность. Пока бессмысленно об этом говорить, поскольку никто еще не решил, какие именно факторы будут считаться угрозами безопасности Рунета; это будет раскрыто только в подзаконном акте. Вероятность и техническая возможность того, что внешние акторы возьмут и полностью отключат России Интернет извне, специалистами расценивается как не слишком высокая. Но что можно сказать с уверенностью – закон обеспечит моральную безопасность самого Роскомнадзора, который изрядно подпортил свою репутацию эпопеей с блокировками Telegram и не только. Ведь закон предусматривает и обязательную установку технических средств, с помощью которых блокировать запрещенную информацию и контролировать маршрутизацию трафика станет легче.

- Целостность. Скорее всего, эта цель будет достигнута. Закон предусматривает создание национальной системы доменных имен, единых правил контроля за точками обмена трафиком, контроль за трансграничными линиями связи и т.п. Но остается вопрос – какой ценой это будет достигнуто и стоит ли это таких усилий. Ведь целостность Интернета – это его в первую очередь его свобода и глобальность, и только во вторую – унификация и контроль.

- Устойчивость. Главный залог устойчивости Интернета во всем мире – его децентрализованность. Так, 13 имеющихся корневых серверов контролируются 12 разными организациями. Сомнительно, что предложенный принятым законом вариант централизованного управления Рунетом со стороны Роскомнадзора в серьезных ситуациях что-то улучшит в этой части. Плюсы в экстренной ситуации очевидны, но и риски возрастают.

Обязательно следует отметить и достаточно спорную логику закона в части разграничения полномочий между ведомствами. Безоглядная передача функционала по управлению Интернетом в ведение Роскомнадзора, на мой взгляд, необоснованна. Существует опасность превращения этой организации в суперведомство, которое совмещает и техническую власть над Интернетом, и анализ с оценкой всего контента сети. И это притом, что деятельность Роскомнадзора в последнее время оказалась избыточно политизированной, его техническая квалификация вызывает обоснованные сомнения, а репутация у связистов, мягко говоря, невысока.

До 2008 года Министерство связи РФ вполне успешно и профессионально справлялось с развитием Интернета в России и без Роскомнадзора. Если уж серьезно относиться к целям и задачам законопроекта, то следовало бы забрать техническую сторону вопроса у Роскомнадзора и отдать ее другим независимым от Роскомнадзора департаментам – например, Россвязи.

С учетом изложенного, приходится констатировать, что все приятные и страшные последствия закона просчитать так же трудно, как и смоделировать прогноз погоды на отдаленную дату. А вот риски и бытовые минусы закона легко считываются и достаточно приближены по времени – это зарегулированность отрасли и, соответственно, ухудшение баланса цена-качество, которым всегда так славился Рунет.