Борис Ельцин: лицо под множеством масок

Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – о личности первого президента России Бориса Ельцина спустя 20 лет после его ухода с поста.

Бездарность под вопросом

Когда речь заходит об оценке фигуры Бориса Ельцина, большинство экспертов вполне закономерно обращаются к последним годам его правления. Этот подход позволяет наиболее точно оценить наследие покойного: принцип «по плодам их узнаете» не утратил актуальности за последние 2 тысячи лет.

Однако для того, чтобы понять сущность политического феномена Бориса Ельцина, всегда следует помнить о начале его политической карьеры во второй половине 1980-х годов. Борис Ельцин обладал невероятным честолюбием, имел сильную волю, необычайно развитую политическую интуицию и несомненный талант популиста (неслучайно в последние годы многие проводят параллели между фигурой первого президента России и Алексеем Навальным). Лишившись возможности для дальнейшего политического роста в рамках КПСС, он раньше многих осознал, чем может закончиться процесс «перестройки». Ельцин одним из первых в истеблишменте СССР ощутил приближение грядущего хаоса, и решил использовать его в качестве политической лестницы.

Равным образом ему удалось четко осознать формирующиеся в обществе запросы, что в итоге позволило Ельцину оседлать «протестную волну». При этом нужно понимать, что Ельцин не собирался последовательно воплощать в жизнь взятые им на вооружение лозунги. Построенная им модель российской демократии в качестве суперпрезидентской республики мало напоминала образы, при помощи которых бывший глава свердловского обкома привлекал сторонников в конце 1980-х годов.

Однако таланты первого президента были успешно реализованы лишь при решении вопросов приобретения и удержания власти. В остальном итоги его правления можно в целом оценить как провальные. Либо решение прочих задач не могло мобилизировать его потенциал, либо Ельцин так и не сумел до конца жизни перерасти уровень политического авантюриста, способного временами блистать на уровне тактики, но совершенно бездарного в области стратегии.

Наивный или жестокосердный?

Многие считают Бориса Ельцина во многом наивным человеком (объясняя этим, в частности, его веру в «панацею» рыночных реформ). Однако в этом он вряд ли бы сумел удержать в своих руках власть в стране в 1990-х годов. Обладай Ельцин таким качеством, как наивность, его наверняка ждала бы судьба первого мэра Москвы Гавриила Попова.

Вероятнее всего, Ельцин хорошо осознавал социально-экономические последствия своих реформ, как, впрочем, и риски, связанные с преобразованиями в области национальной политики. «Безоглядность» и непродуманность (на первый взгляд) ельцинских реформ имеет и другое объяснение.

Внимательное прочтение его мемуаров оставляет впечатление, что у первого президента (уже в период пребывания у власти) в значительной степени была атрофирована способность к эмпатии. Так, он искренне возмущался действиями граждан, которые перекрывали магистрали по причине многомесячных задержек с выплатой зарплат и пенсий. В пользу этого косвенно свидетельствует и то, что Ельцин упорно держался за власть даже в ситуациях, когда большинство политиков сочли были бы своим долгом уйти в отставку. Сколь бы ни было велико число пострадавших от действий президента (даже когда речь шла, например, о жертвах войны в Чечне), Ельцин никогда не признавал своих ошибок, не извинялся и не демонстрировал угрызений совести. Что во многом служит одной из причин «особо теплых» чувств, которые испытывает к нему большинство россиян.

Предатель уже преданных идеалов

Бориса Ельцина можно обвинять в обмане и предательстве своих сторонников. Покойный не стеснялся перелагать ответственность на своих соратников (достаточно вспомнить знаменитое «во всем виноват Чубайс») и давать не выполнимые обещания (фраза «дефолта не будет» памятна всем россиянам, лишившимся своего бизнеса в 1998 году).

Но в чем не стоит упрекать первого президента, так это в предательстве советской власти и идеалов коммунизма. Советская элита, по самым оптимистическим оценкам, начала перерождаться еще при Хрущеве. А ближе к концу правления Брежнева процесс «десоветизации» затронул уже широкие слои общества. И отчасти данный процесс носил объективный характер: в 1950-1970-х годах в СССР фактически сформировался массовый средний класс – носитель иных интересов и политической культуры. Образно выражаясь, выросли несколько поколений людей, для которых профессор Преображенский стал положительным персонажем, а «Собачье сердце» - гениальным произведением. (Нужно понимать, что выросший в избе без электричества крестьянин-бедняк или рабочий 1930-х годов, даже получив высшее образование, в 90% случаев воспринимали повесть Булгакова скорее как пасквиль в свой адрес).

Противникам этой точки зрения следует вспомнить о том, сколько массовых выступлений против демонтажа советской системы, в том числе – вооруженных, прошло в период «перестройки». Вмешаться в ситуацию не пожелала даже армия. Социальный статус и степень материального благополучия военных резко упали. Они зачастую проживали компактно, имели доступ к оружию и прекрасно осознавали, что у новой власти нет надежного силового обеспечения и полноценной легитимности. Однако, в отличие от 1917-1918 годов, никто так и не попытался оспорить власть младореформаторов (события 1993 года были результатом внутреннего конфликта в среде новой элиты).

Принципы коммунизма и идеалы советского строя, по большому счету, были отброшены большинством советских граждан задолго до начала восхождения Ельцина на политический олимп. В стране оставались люди, готовые декларировать им приверженность. Но никто из них оказался не готов рисковать ради этих ценностей своей жизнью. Что и предопределило падение СССР.

Ельцинская Россия в зеркале массовой культуры

Когда речь заходит об общих итогах правления Бориса Ельцина, поневоле приходится обращаться к вопросу о том, каким образом его эпоха отразилась в массовой культуре.

Для сравнения: как Советский Союз, так и современная Россия позиционируются в зарубежных СМИ, фильмах, сериалах и видеоиграх как своеобразная «империя зла», подрывающая устои западных демократий и стремящаяся взять их под свой контроль. Ельцинская же Россия представлялась зарубежному обывателю скорее «банановой республикой зла». Связанные с нею риски обозначались в виде торговля ядерным, химическим и бактериологическим оружием, распространения этнической преступности, техногенных катастроф и потоков беженцев как следствия возможной гражданской войны.

«Лихие 90-е» любят демонизировать, хотя эта эпоха несла в себе и много положительных моментов. Однако наличие позитива не перечеркивает объективных проблем: криминализации страны, резкого падения уровня жизни, деградации сложных промышленных производств и технического образования, внутренних вооруженных конфликтов и т.д. Для подавляющей части населения РФ период правления Бориса Ельцина был временем тяжелого кризиса. Именно это и обусловило в итоге появление в обществе запросов на стабильность и развитие.