Как сделать русский языком глобального общения

Журналист, политолог, эксперт Центра ПРИСП Антон Крылов  – про предложение президента Франции Эммануэля Макрона изменить основной язык Евросоюза после того, как Британия наконец его покинет, о том, почему при этом «молчат» немцы и вообще - о шансах найти единый общечеловеческий язык.

Эммануэль Макрон предложил изменить основной язык Евросоюза после того, как Британия наконец-то выполнит пожелание своих граждан и покинет эту международную организацию.

Нелюбовь французов к языку своего многовекового врага, ставшего другом лишь полторы сотни лет назад, известна всем, кто пытался чего-либо добиться от парижских официантов или других представителей сферы обслуживания. Даже если они отлично знают английский, то будут скрывать это до последнего, как партизаны.
По данным «Немецкой волны», в настоящее время более 80% документов ЕС составляются на английском, на французский и немецкий приходится только 5% и 2% документации соответственно.

Странно, почему молчат сами немцы. Население Германии почти на 20 миллионов человек больше, чем Франции. К тому же по-немецки говорит восьмимиллионная Австрия, а также большая часть кантонов Швейцарии, которая хоть и не входит в ЕС, но активно сотрудничает с объединением других европейских государств. Поэтому претензии Германии на то, чтобы их язык стал главным в ЕС, также выглядело бы вполне логично. Возможно, немцы просто до сих пор стесняются того, как популяризовал их язык Адольф Гитлер.

Засилье английского языка и его самопровозглашенный статус основного средства международного общения раздражает практически все неанглоязычные страны.
Английский вовсе не является ни самым простым, ни самым благозвучным языком мира. Просто так исторически сложилось, что сперва Британия создала самую географически разбросанную империю, а затем США подхватили имперский флаг, сделав весь мир зоной своих интересов. Плюс англоязычная рок-музыка во второй половине 20-го века подобно эпидемии распространилась по планете вопреки любым запретам.
Как мы знаем из истории, раньше в мире были другие языки международного общения. В Средние века это была латынь, пусть и крайне далекая от своего оригинального звучания. В 18-м веке образованному человеку нужно было знать немецкий, на котором говорили самые знаменитые ученые и философы, а в 19-м веке – французский, который оставался языком дипломатии вплоть до Второй мировой войны.
Как предполагают футурологи, к середине 21-го века влияние Китая может значительно увеличиться, и тогда образованные люди всего мира переключатся на изучение китайского. Особенно прозорливые рекомендуют учить иероглифы и тонированные слоги уже сейчас.
Хотя, с другой стороны, программисты уже лет двадцать обещают «вот-вот» усовершенствовать программы автоматического перевода до такой степени, что все нынешние «ляпы» уйдут в прошлое. Но почему-то не получается.

Нежелание и неспособность человечества говорить на одном языке вообще очень сложно объяснить чем-то еще, кроме Божественного промысла. Про Вавилонскую башню ведь все помнят?
Империи, в которых разные народы вынуждены учить язык титульной нации, распадаются, даже если в них, казалось бы, все идет по плану. «Лингва франка», то есть те самые «языки межнационального общения», регулярно меняются.
Попытки создать единый общечеловеческий язык проваливаются особо громко. Кружки любителей эсперанто после относительного взлета в начале и середине 20-го века стали совершенно маргинальными образованиями, ни одно государство или международная организация всерьез даже не обсуждает возможность начала массового обучения на этом языке или перевода на него документооборота.
Хотя, казалось бы, тому же Евросоюзу было бы крайне удобно – эсперанто создан на основе европейских языков, никаких сложностей в его изучении не было бы, а все народы были бы в одинаковом положении, никто не чувствовал бы себя униженным.
Но нет, специалисты уверены: у эсперанто и любого другого «международного языка» нет и не может быть будущего. Даже если некий «универсальный язык» вдруг появится, то он по образцу средневековой латыни очень быстро разделится на новые языки.
Собственно, все это в мировой истории уже бывало – с одинаковым результатом. Вавилонская башня единого языка никак не желает выстраиваться, несмотря на новые технологии и сделавшие мир куда более компактным интернет и авиацию.

Есть ли в данной ситуации у русского языка шанс в один прекрасный момент стать языком международного общения? Чтобы по-русски говорил не только обслуживающий персонал курортных зон от Таиланда до Канарских островов, а относительно заметная часть населения практически любой страны? Чтобы русский был основным иностранным языком, изучаемым в школах и вузах?
Да, разумеется, есть. Для этого российские ученые должны регулярно выпускать уникальные научные труды, чтобы их иностранные коллеги понимали: без знания русского они упускают важнейшую информацию. А для иностранных ученых должны быть созданы идеальные условия в российских исследовательских центрах, чтобы они переезжали сами и привозили с собой семьи.
Российские музыканты должны регулярно выпускать песни, которые будут скачивать фанаты со всего мира. Для затравки можно сперва несколько англоязычных, но потом – только на родном языке. Так, к слову, делала группа «Рамштайн».
Российские торговые, военные, культурные и прочие представительства должны работать по всему земному шару. И если где-то возникает запрос на учителя русского языка – то он должен быть удовлетворен в максимально короткие сроки.

Наука, культура, дипломатия, образование – других способов продвижения языка в качестве международного не существует.
Да, это трудно. Но трудно – не значит невозможно.

Оригинал материала на https://vz.ru/opinions/2018/6/16/928001.html