Кто разрубит гордиев узел Карабаха?
Член Совета Ассоциации российских дипломатов, доктор политических наук, профессор кафедры дипломатии МГИМО, профессор РГГУ Владимир Пряхин – о проблемах урегулирования нагорно-карабахского конфликта.
Писать о нагорно-карабахской трагедии и проблемах нагорно-карабахского урегулирования сложно, а подчас и опасно. Но … не писать не могу. Слишком мало осталось нас – тех, кто помнит прошлое не только горбачёвского, но и сталинского времени, тех, чья жизнь так или иначе связана с Закавказьем и в ком живы воспоминания сороковых и пятидесятых годов прошлого века.
Я родился в инфекционном госпитале 45-й общевойсковой армии, оперировавшей в Иране и обеспечивавшей безопасность конвоев с союзническими поставками по ленд-лизу на пути из иракской Басры в советский Тбилиси. Госпиталь этот дислоцировался в древнем многонациональном городе Нахичевань. Много позже я узнал, что в переводе с древнего языка грабар слово Нахичеван означает «место, где Ной сошёл на землю» со своего ковчега. Согласно семейной хронике, роды мои принимала азербайджанская фельдшерица по имени Фируз, а домой - в 41-й погранотряд - отвёз водитель-армянин Ашот. Надо ли после этого долго объяснять, что для меня понятие «советский народ как единая историческая общность» отнюдь не архивное понятие.
Позже, когда я учился в школе № 7 МПС СССР на станции Баладжары близ Баку, в моём первом Б классе учились вместе русские, азербайджанские, армянские, украинские мальчики и девочки. Это только те, кого я сейчас могу припомнить. По прошествии семидесяти лет, когда в моём присутствии заходит разговор о Карабахе и о так называемой извечной вражде между армянами и азербайджанцами, я достаю из семейного архива фотокопию страницы классного журнала своего первого Б, где чётко закреплен для истории национальный состав моих одноклассников. И жили мы дружно. Ни мы, ни наши родители не могли тогда предположить, что спустя 50 лет отношения между частями единой исторической общности – советского народа – могут не только ухудшиться, но и обостриться вплоть до вооруженного конфликта.
Тем не менее реалия сегодняшнего дня такова - президент независимой Армении обратился с просьбой к международному сообществу направить в зону Лачинского коридора миссию по установлению фактов блокирования движения по этой пуповине, соединяющий Нагорный Карабах с Арменией. Этому предшествовали две большие войны, десятки тысяч убитых, сотни тысяч беженцев, трагедии геноцидных акций и бескрайнее дипломатическое словоблудие на тему «Ребята, давайте жить дружно».
Но жить дружно бывает трудно даже братьям одной семьи, если отношения между ними не регулируются моральными и правовыми нормами, за соблюдение которых отвечает некий директивный орган, чаще всего отец и мать. Это в значительной степени относится и к международным отношениям. Не случайно в культовом трактате политологии Иммануила Канта «К вечному миру» говорится: «мир надо создавать». Иначе отношения между нациями, живущими по соседству, могут превратиться в череду враждебных действий.
Плохо ли, хорошо ли, но мир и межнациональное согласие в Закавказье в 1920 – 1921 гг. были установлены частями 11-й армии РККА. И сделано это было достаточно эффективно и быстро. Приведу свидетельство выдающейся советской писательницы и общественного деятеля Мариэтты Шагинян, посетившей Степанакерт и Шушу спустя пять лет после того, как, по ее словам, «через Карабах прошли огонь и железо»: «После безумных зверств и сплошного обнищания, - писала М. Шагинян, - население как бы удержало у себя в памяти горький вкус стыда. Круговая порука забвения - никто ни о чем не напоминает, на прошлом поставлена точка, и молчаливый упор в работе, страстная тяга к восстановлению. Тюрки и армяне, поставленные во главе маленького правительства, мудро держат курс на это забвение и в результате - стихийный подъем хозяйства, можно сказать, пустыми руками, потому что бюджет этой замечательной страны один из самых трагических в Союзе по своей ущемленности... Маленькая страна похожа на птицу, сидящую, подняв крылья: она еще сидит, но уже перед полетом».
Где же сейчас та сила, которая помогла этой «трагической по своей ущемленности стране» в Союзе? Да как раз этот самый Союз, который содействовал тому, что при всех сложностях своего развития Нагорно-Карабахская автономная область была одним из наиболее благополучных в СССР, а «ущемленными» оказались на излете союзного государства области Центрального Нечерноземья, жители которых, по свидетельству экономистов, из каждых заработанных пяти рублей один отдавали в союзный бюджет на развитие окраин, (член-корреспондент РАН Виктор Суслов — о процессах, которые привели к исчезновению уникального государственно-экономического образования). И была это не случайна практика, а официальная национальная политика, узаконенная установкой В.И. Ленина об интернациональном долге «со стороны угнетающей или так называемой «великой» нации», который «должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически», (Ленин В.И., К вопросу о национальностях или об "автономизации", Полное собрание сочинений, т. 45, с.360).
Сейчас никто не подсчитает, сколько было вложено материальных средств и жизней в погашение этого «интернационального долга». Но ясно, что замены той силы, которая поддерживала мир и порядок в межнациональных отношениях на Южном Кавказе, до сих пор не найдено. Напрасны все стенания, обращение в Международный Суд ООН и просьбы послать миссию по установлению фактов. Коллективный Запад не способен оказать какое-либо реальное положительное воздействие для умиротворения в регионе также, как он не мог сделать это раньше в 1918-1919 гг., когда британские войска под командованием генерала Томпсона поспешили на Кавказ в надежде отхватить кусочек из наследства распавшейся Российской империи. Только приход в регион 11-й армии РККА прекратил кровопролитие, создал предпосылки для пусть и не идеального, но политически реалистического территориального размежевания в регионе.
Вот и сейчас единственной действенной силой, которая поддерживает хрупкое состояние «ни войны, ни мира» между противостоящими сторонами является миротворческий контингент российских десантников. Россия и сейчас делает всё для того, чтобы как можно скорее было заключено соглашение о полномасштабном мирном урегулировании конфликта. Словоблудие западных пропагандистов о, якобы, заинтересованности Москвы в продолжении противостояния - очевидная ложь. Ведь через зону конфликта проходит жизненно важная для нашей страны транспортная коммуникация Север - Юг, соединяющая отечественную экономику с Ираном, Индией и всеми странами Южной, Юго-Восточной Азии и Персидского залива. Надо ли говорить о том, сколь важна эта транспортная артерия для нас сейчас в условиях все более ужесточающегося санкционного давления со стороны того самого коллективного Запада?
Но основные положения будущего полномасштабного мирного соглашения могут и должны быть выработаны самими сторонами в конфликте. Россия может оказать содействие в соблюдении этих положений, но для их согласования сами конфликтующие стороны должны проявить понимание позиций друг друга и готовность к определенным компромиссам, без которых невозможно ни одно соглашение об урегулировании конфликта.
Главной же политической предпосылкой для такого рода урегулирования карабахского и других конфликтов на постсоветском пространстве являются интеграционные процессы в форматах Евразийского экономического сотрудничества (ЕАЭС) и Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). При этом речь совсем не идёт о возвращении к советским временам и практикам ни в Карабахе, ни в Закавказье, ни в самой России. Но необходимо вычленить то доброе и хорошее в нашей истории, в практике национальной политики советского периода и выстроить новые интеграционные отношения на равноправный основе, без старших и младших, без «доноров» и «иждивенцев». На основе взаимности и доверия.
