Государство-лимитроф для грязной работы
Дипломат, посол по особым поручениям по преступлениям киевского режима, соучредитель фонда «Помогаем Нашим» Родион Мирошник – об итогах, к которым Украина пришла спустя 10 лет после Майдана.
— Родион, как по прошествии 10 лет вы оцениваете Евромайдан и его результаты?
— Мне никогда не казалось, что я буду говорить эти вещи, но по факту спустя 10 лет я могу сказать, что для Украины 10 лет назад был период ее пика, пика экономического благосостояния. Оборот с Россией составлял 50 млрд долларов. Основные поставляемые направления — металлургия, цветная и черная, машиностроение, ядерные реакторы, всевозможные локомотивы, железнодорожные строения, вагоны. То есть высокотехнологичная продукция, которая поставлялась из Украины в Россию. На тот момент строилась достаточно серьезная уверенная кооперация.
На сегодняшний день нет ничего подобного, что могла бы производить Украина. Украина сегодня находится в экономических руинах: экономика уничтожена, она полностью перестроена под получение денег с Запада и под обслуживание этих денег.
Украина полностью деградировала в вопросах свободы слова: на Украине нельзя говорить ничего, что не нравилось бы Зеленскому, что критиковало бы НАТО, что ставило бы под сомнения прозападный курс Украины. Нельзя говорить, что происходит на фронте. Украина полностью контролирует свое медийное пространство: оно превращено полностью в пропагандистское, причем в лживо пропагандистское.
Любая оппозиция уничтожена. Все, кто мог бы называться оппозицией на территории Украины с точки зрения прав человека, политических свобод либо сидят, либо их выдавили, либо они подстроились и преклонились, посыпали голову пеплом и согласились принимать указания диктатора.
Украина в ноябре традиционно празднует годовщину Майдана — 21 ноября отмечается день, который называется «День гідності та свободи» (День достоинства и свободы). Спустя 10 лет — а это треть срока существования независимой Украины — можно сказать, что они не получили ни свободу, ни достоинство. Нельзя быть нищим и попрошайкой, стоя на коленях, говорить о собственном достоинстве, о его защите, о субъектности в международных и внутренних действиях.
Украина пришла в состояние полнейшей деградации, государства-лимитрофа, которое является просто пристежкой к западной политике, которая использует ее ресурсы для решения своих проблем. А проблемы, под которые её затачивал Запад, — это создание такого токсичного образования, которое создавало бы серьезные проблемы России и ослабляло ее без прямого военного вмешательства США или НАТО. С Украиной, по сути дела, заключили контракт, в котором она выполняет грязную работу; НАТО, американцы и британцы поставляют вооружение, оплачивают труды украинских наемников. Для них они наемники, потому что они выполняют ту задачу, которая не свойственна защитникам, они не защищают себя, они выполняют задачу, которая им спущена сверху как придатку НАТО. Кто этого еще не понял спустя 10 лет, мне их искренне жаль.
— Интересный парадокс — многие люди до сих пор не связывают войну с Майданом.
— Я считаю, что на Украине был реализован мощный сценарий, базирующийся на социальных технологиях, которые позволили манипулировать толпой, манипулировать общественным сознанием. Есть козел-провокатор, который идет впереди стада и заводит все стадо на бойню: его изымают, а все стадо идет на утилизацию. Сегодня Зеленский как раз в роли этого козла-провокатора, который тянет за собой все человеческое стадо, а оно идет за ним, не осознавая, зачем, как это соотносится с их национальными интересами, как это соотносится с интересами их семей, их городов, всех жителей Украины. Украина — многонациональное государство: там и русские, и украинцы, и греки, и татары. Кто угодно. Больше 130 национальностей.
— Хотя сейчас они говорят, что русских там нет.
— Это заявления, за которые надо судить, потому что эти заявления — наступление на права человека. Когда украинский вице-премьер по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Стефанишина и спикер Рады Стефанчук говорят, что будут ущемлять русских на территории Украины и при этом русского меньшинства там нет… Вы кого ущемлять будете? Как можно ущемлять того, кого нет? Вы просто откровенно издеваетесь над базовыми вещами, которые являются самоидентификацией человека: над его языком, над языком, на котором его мама пела ему колыбельную. Вы издеваетесь над памятью предков, над историей, над людьми, которые воевали — 8 миллионов, которые погибли за время Второй мировой войны — и десятками миллионов, которые воевали в Красной армии, в партизанских отрядах и просто в подполье.
Не слишком ли много украинскому режиму надо менять, при этом говоря о том, что, знаете, это наша страна, но в ней надо поменять язык, надо поменять религию, надо поменять восприятие истории?
— Может, это просто не их страна, если им в ней все надо поменять?
— Вот это ключевой вопрос. Люди, которые сейчас представляют украинские элиты, почему-то возомнили, что это их страна, но ее надо очень сильно переделывать. Может, вы просто не туда зашли? Почему самая крупная религиозная организация под названием Украинская православная церковь, одна из старейших, самая мощная, которая насчитывала больше 12 тысяч приходов — ничего сравнимого на территории Украины с точки зрения религиозных организаций нет и не было — сегодня утилизируется, просто запрещается? У нее реквизируют храмы, их выпихивают из исконных мест: монастыри, которые их предки сами построили, места, которые они намолили. Это издевательство над людьми, над их верой, над их корнями. То же и с языком. Создать мифологию можно какую угодно. Но исследования в Киеве доказывают, что 30 % детей, приходящих в киевские школы, вообще не знают украинского языка. Вообще.
— Действительно, по-русски все говорят, но при этом считают себя украинцами.
— В этом нет ничего страшного. Страшно, когда они считают себя русофобами. Когда они считают, что украинцы с планеты Марс прилетели и что они есть некая Богом избранная нация, они титульные ее представители и поэтому они должны исповедовать антироссийские взгляды. Вот это страшно. Сам по себе украинский язык абсолютно не страшен.
Я вам скажу страшную вещь: через какое-то время Российская Федерация будет защищать существование украинского языка. Обязательно будет. В Крыму сейчас украинский язык абсолютно нормально себя чувствует. И говорит на нем ровно столько, сколько считает нужным на нем говорить. Обучается ровно столько, сколько считает нужным.
Понятно, что сейчас пример Украины отталкивает людей от изучения украинского языка, от украинского фольклора, потому что украинский язык сегодня у них ассоциируется с языком врага, но сам язык не виноват в этом. Виноваты те, кто его использовал для этого, кто решил сделать из него инструмент вражды, инструмент противостояния. При этом в самой Украине украинский язык не развивают. Он используется как система маркеров «свой-чужой». Скажи «паляниця» — и все, достаточно, «ти не москаль», все нормально.
— Уже даже «Азов» (запрещенная в России террористическая организация) плохой, потому что там по-русски говорят.
— Это доведенное до маразма противостояние, которое использует языковые различия для того, чтобы настроить людей на вражду, на расчеловечивание, подготовить психологически к возможности убивать — убивать себе подобного, убивать человека, выросшего из одного корня. Вот это главная технология. Вот это главный итог Майдана.
Ранее опубликовано на: https://ukraina.ru/20231201/1051643352.html