Без политконкуренции нет демократии, без демократии нет денег
Политический юрист, специалист в области конституционного правосудия, эксперт Центра ПРИСП Иван Брикульский – о конкуренции на политическом рынке.
Тут у Юлии Милешкиной вышла интереснейшая заметка о состоянии рынка политконсультантов, который беспощадно сужается и оставляет за бортом многих специалистов. Проблема носит очень глубокий, и, на удивление, серьёзный конституционный характер.
У нас в Конституции есть статья 13 , которая кроме запрета идеологии закрепляет также политическое многообразие и многопартийность. Говоря проще, эта статья — конституционная гарантия политической конкуренции в России, а значит — гарантия свободного рынка политуслуг. Конституционный Суд не раз «подмигивал» законодателю в том, что монополизировать политический рынок — плохая затея, поскольку нарушается не только статья 13, но и статья 1 — о правовом государстве. Но дальше красивых фраз, конечно, дело не идёт.
У юристов очень формальный взгляд на гарантии политического многообразия: юридически вот есть партии большие, есть маленькие, имеют право участвовать? Имеют. Финансирование есть? Есть. Улучшить политрынок предлагают тоже формальными мерами: смягчить или убрать подписной барьер, муниципальный фильтр, упростить регистрацию и так далее. Но едва ли это спасёт от монополизации, если только слегка облегчит участь 2-3 партий.
Политическая конкуренция — это прямая гарантия свободных выборов, «щит» от монополизации. Задача политконкуренции — диверсифицировать риски. А задача политконсультантов — обеспечить эту диверсификацию. Любая концентрация власти в рамках одного центра принятия решений — опасна. И статья 13 как раз об этом.
Понимать статью 13 надо глубже и в связи со статьёй 3 — о принципе народовластия и свободных выборов. Гарантировать политконкуренцию — это не значит объявить формальное равенство между партиями и кандидатами. Этого уже недостаточно. Практика показала, как при соблюдении формального равенства нарушается фактическое равенство и как оно допускает монополизацию власти.
Конституционные гарантии политконкуренции — это ещё и стимулирование этой конкуренции, создание условий для её существования, возможно, применение и мер позитивной дискриминации (например, для более мелких партий). Гарантировать какое-то право или свободу – равно создать все условия (правовые и материальные) –, чтобы человек этим мог воспользоваться. То есть стимулировать политконкуренцию подобному тому, как стимулируется рыночная экономика.
Говоря о политконкуренции мы забываем, кто эту конкуренцию обеспечивает. Политконсультанты — это не просто маркер сужения политрынка, это одна из его гарантий: разве может существовать свободная наука, если в здании РАН не будет свободных учёных, а все оставшиеся будут выполнять чисто административно-техническую работу?
Статья 13 — это про работников политрынка, про их интеллектуальные ресурсы. Это интеллектуальные ресурсы, которые могут стимулировать конкуренцию. Нельзя, например, обеспечить рыночную конкуренцию, если вы создали условия, которые выдавливают из профессии менеджеров любых мастей. Такая же логика и в отношении политконсультантов.
Политрынок — это не только про деньги. Политрынок — одна из гарантий того, что как минимум две стороны электоральной гонки будут уравновешены интеллектуальными ресурсами. Как бы не хотелось сторонникам морали о честной и безденежной политике, свободные политконсультанты обеспечивают и реализацию принципа свободных выборов и народовластия, пусть даже их стимул носит материальный характер. Как минимум, это честнее и понятнее, чем меняющиеся вопросы политпринадлежности, идентичности, вотевер
Консолидированное сообщество политконсультантов (как мне показалось, Юлия Милешкина практически к этому и подводит) должна мыслить стратегически. Возможно, называя себя «цехом» это сообщество в действительности им ещё не стало, им ещё предстоит обрести «цеховое сознание»: без политконкуренции нет демократии, без демократии нет денег.
