Проверять госслужащих на ориентацию — это конституционно?
Политический юрист, специалист в области конституционного правосудия, эксперт Центра ПРИСП Иван Брикульский – о предложении проверять сексуальную ориентацию будущих чиновников.
В интервью «Самарскому обозрению» депутат Госдумы предложил проверять ориентацию будущих госслужащих (раздел про «гей-лобби»). Политконсультант Максим Легкий смеется с самой возможности это реализовать. Проблема этой идеи не столько в ее нереализуемости, сколько в самой постановке.
Начнем с того, что только человек может определять свою ориентацию: не государство, не чиновники, а индивид. Это — сфера его сексуальной идентификации и автономии. Никто другой наделить индивида иной ориентацией не может: это противоречит как здравому смыслу, так и Конституции.
Сексуальная идентификация и автономия — это элемент достоинства личности (части 1 и 2 статьи 21 Конституции), которое охраняется государством. Как сказано в статье 21, «ничто не может быть основанием для его умаления» (часть 1), никто не должен подвергаться «унижающему человеческое достоинство обращению» (часть 2).
Конституционный Суд придерживается той же точки зрения: «...свобода сексуального самоопределения подразумевает <...> возможность для лиц <...> достигших совершеннолетия, выбирать любые <...> варианты сексуального поведения, включая те, которые большинством могут оцениваться неодобрительно...»
Что же касается государства, то «государство должно не допускать произвольного вторжения в сферу частной жизни, уважать связанные с нею различия»..., «...принимать меры, направленные на исключение возможных ущемлений прав и законных интересов лиц по мотиву их сексуальной ориентации...»
Дело в том, что сама по себе проверка кого-то на ориентацию — это вмешательство в принцип достоинства и автономии личности. Статья 21 Конституции носит особый характер: право на достоинство личности принадлежит к той группе прав, которые нельзя ограничивать ни при каких условиях.
Это значит, что, если все же публичная власть вмешивается в принцип сексуальной идентификации, мы оцениваем вовсе не соразмерность такого вмешательства, а сам факт вмешательства как неконституционный.
Что уж говорить, если даже статья 56 (часть 3) говорит нам: в случае введения чрезвычайного положения достоинство личности не подлежит ограничению. И это лишь часть проблемы: так-то ограничение на госслужбу по мотивам ориентации — прямое нарушение части 2 статьи 19. Напомню, она запрещает любые формы дискриминации.
Поэтому интенции искать нетрадиционную ориентацию на госслужбе сталкиваются с жестокой реальностью. И имя которой — Конституция России.
