Харизма vs компетентность
Политический консультант, региональный представитель РАПК, эксперт Центра ПРИСП Даниил Ермилов – об эффекте Фокса в современной политике.
В 1970 году исследователи устроили странный эксперимент. Они наняли актера, выдали ему титул «лауреата Нобелевской премии» и велели прочитать лекцию, напичканную абсурдом и логическими петлями. Содержание было пустым – чистый риторический мусор. Но подача? Огонь! Жесты, паузы, интонации, взгляд вдаль.
Результат? Аудитория из настоящих преподавателей и ученых единодушно признала лекцию «глубокой, информативной и вдохновляющей». Так родился «эффект Фокса» – когда мы принимаем убедительную форму за признак компетентности. Даже если за ней – ничего.
В политике это работает с пугающей эффективностью.
Помните Черчилля? «Никогда, никогда, никогда не сдавайтесь» – мощно, эмоционально… и абсолютно без конкретики. Но в кризис этого хватало. Люди верили – потому что верили «ему», а не его программе.
Сегодня эффект Фокса достиг апогея. В 2023 году президентом Аргентины стал Хавьер Милей – экономист с маргинальными взглядами, который на митингах размахивал цепной пилой и кричал: «¡Viva la libertad, carajo!» («Да здравствует свобода, черт возьми!»).
Его речи – смесь австрийской экономики, библейских цитат и мемов – часто противоречили сами себе. Но он говорил так, будто уже все решил. С такой энергией, театральностью и «искренностью», что избиратели увидели в нем «человека действия».
При этом его реальные программы были расплывчаты, а знаменитая фраза «Государство – преступная организация» звучала не как анализ, а как боевой клич. Просто. Уверенно. Эффектно.
Именно так работает Фокс: не содержание решает исход, а стиль.
Соцсети усугубляют проблему. 60-секундный ролик с харизмой набирает миллионы. Документ на 20 страниц – десятки просмотров.
Поэтому в политике сегодня побеждает не тот, кто лучше знает экономику, а тот, кто лучше «играет» того, кто знает.
Вывод?
Не спрашивайте: «Как он это сказал?»
Спрашивайте: «Что именно? Как проверить? На чем основано?»
Иначе демократия превратится в театр. А власть достанется не экспертам, а лучшим актерам.
