Александр Малькевич: Плохие новости плохим новостям рознь!

Первый заместитель председателя Комиссии по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций Общественной палаты Российской Федерации, генеральный директор АО «Омские медиа» Александр Малькевич рассуждает об осмысленности информационного освещения в свете недавних трагедий в школах Перми и Улан-Удэ.

Думаю, многие наслышаны о тех трагедиях, которые произошли в школах Перми и Улан-Удэ. Не хочу заострять внимание на причинах произошедшего и реакции как соответствующих структур, так и общества; сегодня хочу поговорить о данной проблеме в разрезе деятельности комиссии Общественной палаты РФ, в которой я состою.

Верно подметил мой хороший знакомый и коллега, известный российский писатель и публицист Николай Стариков, как человек, имеющий большой опыт работы в медиа, он высказал то, что, может быть, не рискнули четко сформулировать другие: «Хотите прекратить нападения в школах? Первое, что надо сделать — перестать об этом рассказывать».

Естественно, на просторах Интернета сразу началась настоящая «бойня» под общим соусом «Конечно, зачем сообщать плохие новости?». В общем, развернулась обычная для Сети травля того, кто "посмел" высказать свое, иное мнение.

Но ведь дело в том, что плохие новости плохим новостям рознь!

Во-первых, мы живем в новых информационных реалиях, хотя на самом деле подобные тенденции были и раньше: каждый раз, когда средства массовой информации начинают не рассказывать, а именно «смаковать» сообщения о серийных убийцах, маньяках и прочих нелюдях, они лишь усугубляют ситуацию. Еще раз подчеркну, что в СМИ идут не "сообщения о", а тщательное "обсасывание" всех деталей подготовки преступления: как все было, какую реакцию дала общественность, власти. Прямые включения, трансляции с места преступления, бесконечные новостные сообщения - весь этот медиа-вал немедленно детонирует. И появляются, скажем так, люди с какими-то изменениями в сознании, которым описание убийств подает пример для их действий.

Во-вторых, они видят, что (и как) легко можно стать героем средств массовой информации: попасть на первую полосу, в ТОП самых читаемых. И, таким образом, вместо одного или двух маньяков получаем пять, десять. Никакого велосипеда мы здесь не изобретаем. Первая волна школьных преступлений прошла в Соединенных Штатах еще в 1999 году, когда Колумбайн (массовое убийство в школе в штате Колорадо) спровоцировал 8 из 12 последующих атак в американских школах. Так что есть 99%-ная вероятность того, что трагедии, произошедшие на этой неделе, стали звеньями одной цепи.

В свое время грустно шутили, говоря о том, что разные достижения технологического прогресса к нам приходят с опозданием на год-два-три. Теперь получается, что и все плохое, включая «моду» на подобные террористические акты, тоже приходит к нам с задержкой. А ведь вполне возможно, достаточно было полностью заблокировать подробное освещение первой истории, и можно было бы избежать повторения.

Вполне возможно, что нужно подумать о регулировании освещения подобных историй. Замечу, я говорю не о запрете, а именно о регулировании. Понятно, что есть проблема, связанная с системой защиты школ, и здесь серьезный вопрос надо задавать, безусловно, руководителям регионального образования.

Кроме того, нужно думать как раз о возвеличивании подвига тех учителей, которые совершают Поступки, жертвуют собой ради спасения учеников: в Перми, например, Наталия Шагулина получила 17 ножевых ранений, спасая детей. Имеет смысл рассказывать какие-то кейсы детям о том, как им правильно себя вести в подобных ситуациях. Такое у нас не практикуется. Вместо этого идет тупое, примитивное смакование деталей преступлений, что приносит колоссальный вред: не очень квалифицированные и компетентные журналисты фактически в режиме онлайн пишут учебное пособие для не вполне здоровых людей, тем самым порождая все новые и новые драмы.

Оригинал материала на https://oprf.ru/blog/?id=2295.