Апрель-2021: «диктатура», «репрессии» и гибридная война
Директор Института истории и политики МПГУ, член правления Российской ассоциации политической науки, эксперт Центра ПРИСП Владимир Шаповалов рассуждает о политических событиях апреля-2021.
Прочитав первую фразу статьи Алексея Сахнина («Апрель-2021 войдет в историю России как месяц самой масштабной за поколение инсталляции политических ограничений и усиления репрессий против инакомыслящих»), испытал внутренне беспокойство – неужели в процессе своей научной, образовательной и практической политологической работы я пропустил что-то важное? Может быть, между второй и третьей лекционными парами, посвященными анализу современного российского политического процесса, проведенными мной 9 или 23 апреля, в стране произошел государственный переворот и к власти пришла военная хунта? Или, может быть, Алексей пишет о какой-то другой стране? Например, о той, в которой новоизбранный президент в апреле объявил главными врагами государства, террористами, своих белых сограждан, имеющих другую политическую позицию. Или о стране, в которой сначала закрыли три крупнейших телевизионных канала, за то, что их взгляды отличаются от взглядов действующего президента, а потом лидеров крупнейшей оппозиционной партии объявили русскими шпионами (где-то мы это уже проходили, в нашей недавней совместной истории 20 века).
Нет, Алексей пишет не об этих странах, а о России. Более того, страшные репрессии холодного апреля 2021-го он сравнивает ни много ни мало с 1993-м: «Такого не было с 1993 года, когда репрессивный пароксизм стал следствием президентского самопереворота и краткой гражданской войны».
То есть гражданская война, расстрел из танков парламента, убийство сотен (или тысяч???) своих сограждан, разгон Верховного совета и Конституционного суда, запрет оппозиционных партий, арест депутатов и вице-президента, комендантский час в октябре 1993-го и апрель 2021-го?!
Это называется «аберрация оптической системы» или, как писал Лев Гумилев, «аберрация близости», когда современные события искажаются до такой степени, что заслоняют события прошлого и не позволяют адекватно воспринимать ни прошлое, ни настоящее.
Показателен перечень «репрессивных мер», приведенный коллегой. «Фактический запрет легальной деятельности для либеральной оппозиции». О какой либеральной оппозиции идет речь? У нас запрещена деятельность политических партий либеральной ориентации? Нет, они участвуют в выборах. Из полутора десятков партий, которые примут участие в думских выборах, в приверженности либеральной идеологии, как минимум, одной партии, «Яблока», думаю, ни у кого нет никаких сомнений. Тогда о какой либеральной оппозиции идет речь? Возможно, о той группе, лидер которой был изгнан из «Яблока» в свое время как раз за несоответствие либеральным канонам и который на последнем суде в течение нескольких часов оскорблял ветерана?
«Репрессии против мусульманских общественников». Видимо, и здесь я что-то пропустил. О каких мусульманских общественниках идет речь? Я специально вбил в поисковик фразу: «репрессии против мусульман в России». И получил дело ДУМР 1937 года, а также статью на одном совсем неоднозначном ресурсе от декабря 2013-го года о том, что репрессии против мусульман в России стали «повседневной реальностью». И всё. Больше ничего.
«Просто Вы дверь перепутали, улицу, город и век». Или страну. Про репрессии против французских мусульман знаю. Про китайских и мьянманских мусульман-рохинджа – тоже. Про Израиль, который сейчас ведет войну с мусульманами, и говорить нечего. О каких репрессированных в апреле 2021 года российских мусульманах идет речь?
«Удары по оппозиционным СМИ (сначала DOXA, а потом и Медуза – признана СМИ-иноагентом)». Удары по оппозиционным СМИ – это закрытие ведущих украинских каналов. «DOXA», при всем уважении к данному изданию (которое, кстати, никто не закрывал) к таковым не относится. Что касается «Медузы» – как можно подвергнуть репрессиям СМИ, находящееся вне пределов и юрисдикции России?
Что же произошло такого в апреле 2021-го, что вызвало такую непропорциональную реакцию уважаемого коллеги?
Принят ряд норм, которые позволяют государству (обществу) в условиях жесткой и ничем не прикрытой «гибридной войны» против нас построить хотя бы какие-то, очень слабенькие, с моей точки зрения, защитные редуты, нисколько не ограничивающие деятельность тех или иных политических акторов, как внутренних, так и внешних, но проводящих хотя бы какое-то подобие «красных линий».
