Специальный корреспондент «Монокль» Елена Горбачева – о проблеме денежного довольствия защитникам приграничных районов РФ.

«Ты всегда понимал, чего хочешь и на что ты способен. Сегодня ты знаешь, кем хочешь стать и с кем быть, какой твой путь», — говорит закадровый голос в рекламе службы по контракту Министерства обороны России. Мощная информационная кампания дает свои плоды: с начала 2024 года на службу по контракту, по словам министра обороны Сергея Шойгу, было набрано свыше 50 тыс. человек, и «они продолжают идти». За прошлый год контракты с МО подписали около 540 тыс. человек: это позволило снять чувствительный вопрос второй волны мобилизации.

Помимо очевидной мотивации защиты страны мужчин привлекает весьма щедрый соцпакет и немалые денежные выплаты. Так, сайт контрактмо.рф сулит выплату в один миллион рублей, перечисляет всевозможные льготы, положенные военнослужащим и их семьям, а также приводит примеры расчетов денежного довольствия и дополнительных выплат. «Условия прохождения службы, выплаты и льготы зависят от звания, воинской должности, выслуги лет, места прохождения службы (в зоне СВО и другой) и других факторов», — уточняет сайт.

«И другой» — эти два слова, подобно тем, что пишутся очень мелким шрифтом где-то внизу какого-нибудь хитрого договора, могут полностью изменить картину. Все, что прилагается к почетному званию участника СВО, не положено тем, кто формально находится за пределами зоны проведения спецоперации. А служба в граничащих с зоной СВО Брянской, Курской и Белгородской областях, а также в Крыму может быть не менее опасной, чем «за ленточкой».

Вопрос несоразмерности выплат и социальных льгот для тех, кто несет нелегкую службу в приграничье, поднимался не единожды, причем с самых высоких трибун. Тем не менее проблема сохраняется на протяжении долгих месяцев, ни одно из предлагаемых решений так и не получило законодательного оформления. Скорее всего, закон застрял в жерновах межведомственных согласований, и причины этого понятны: конкретные критерии — какая зона несения службы является опасной, а какая нет — на сегодняшний день не прописаны юридически.

Можно очертить «опасную территорию», измерить ее в километрах, но тыла, как известно, в современной войне нет: БПЛА или управляемый снаряд может прилететь куда угодно. А можно отталкиваться от конкретных подразделений и их задач. Но боевые задачи завтра могут смениться тыловыми.

Как бы там ни было, этот чувствительный вопрос требует скорейшего решения. Это явно не проблема тех людей, кто рискует жизнью, обеспечивая нашу безопасность.

Какие выплаты положены военнослужащим

Формула, по которой рассчитывается конкретная сумма, на которую может рассчитывать подписавший контракт человек, сложная и зависит от множества факторов. Учитывается буквально все: воинское звание, выслуга лет, непосредственное участие в боевых действиях, число людей в подчинении и т. д.

Каждый захваченный вражеский агрегат либо отвоеванная пядь родной земли тоже имеют значение: за все это воинам положены дополнительные премии. 50 тыс. рублей за каждый километр, пройденный в составе штурмового отряда. Та же выплата от 50 тыс. — за захват или уничтожение вооружения либо военной техники противника (10 млн рублей за подбитый Abrams или 1 млн за Leopard второй модификации — это уже личные инициативы российских артистов, решивших таким образом премировать бойцов из своих средств).

Размеры выплат и то, кому они полагаются, устанавливаются правительством и регулируются рядом законов и постановлений. Основной закон — № 306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат». Кроме того, сведения о характере выплат и тех, кому они полагаются, содержатся и в ряде других актов. В частности, в постановлении правительства Российской Федерации от 29 декабря 2011 г. № 1198, приказах министра обороны Российской Федерации от 30 декабря 2011 г. № 2700, от 6 августа 2012 г. № 2195, от 18 сентября 2015 г. № 542, от 13 января 2010 г. № 10 и в ряде других.

Это все законы прежнего, мирного времени. Более свежие документы дополняют уже имеющиеся. Например, указ президента от 2 ноября 2022 года № 787 гарантирует всем, кто подписал контракт на год и более о прохождении военной службы в период проведения специальной военной операции, единовременную выплату в размере 195 тысяч рублей.

Для ориентира приведем суммы, указанные на сайте mos.ru. Гранатометчик, водитель или повар получает от 211 тыс. в месяц, замкомвзвода — 242, инструктор штаба — 226. Меньше всего получает стрелок: от 204 тыс. в месяц. Кроме того, сайт мэра обещает 40‒50 тыс. рублей ежемесячно до отправки в зону СВО. Это дополнительная, региональная выплата в дополнение к федеральным, ее размер и порядок начисления устанавливают уже местные власти.

Боевое приграничье

Военнослужащие, защищающие пограничные территории в Брянской, Курской и Белгородской областях, а также в Крыму получают в разы меньше, чем те, кто находится непосредственно в зоне проведения спецоперации. Как рассказала «Моноклю» руководитель Комитета семей воинов Отечества Юлия Белехова, в настоящее время военнослужащие Министерства обороны на контрактной службе, дислоцированные в приграничных районах Белгородской, Брянской и Курской областей, принимают участие в отражении вооруженной агрессии со стороны Украины, но не являются ветеранами боевых действий.

В частности, на них не распространяются положения указа президента РФ от 5 марта 2022 г. N 98 «О дополнительных социальных гарантиях военнослужащим, лицам, проходящим службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации, и членам их семей в случае получения ранения и гибели».

Семьи таких военнослужащих не получают установленных для участников СВО льгот и государственных гарантий. Их денежное довольствие выплачивается в размере 2% от оклада за выполнение задач с риском для жизни.

Правда, страховые выплаты в случае гибели выплачиваются абсолютно всем военнослужащим, вне зависимости от того, проходит он срочную службу или подписал контракт, где он находится и в результате чего произошла гибель, даже если это был несчастный случай, не связанный с боевыми действиями.

Формально граничащие с Украиной российские регионы не относятся к зоне СВО, однако на территории этих областей часто происходят боестолкновения, а новости из того же Белгорода уже давно похожи на сводки из фронтового Донецка. Весной и летом прошлого года случались проникновения украинских ДРГ на российскую территорию. Самым обсуждаемым инцидентом стала террористическая атака 2 марта 2023-го в Климовском районе Брянской области. Тогда диверсанты в числе прочего расстреляли школьный автомобиль. Водителя убили, детям удалось спрятаться в лесу. Один из ребят, десятилетний Федор, был серьезно ранен, но сумел вывести остальных в безопасное место.

«Вооруженными силами Российской Федерации ведутся все необходимые мероприятия по ликвидации диверсионной группы», — сообщил тогда губернатор Брянской области Александр Богомаз. Это стоит читать так: шли бои. Причем тогда, когда диверсантам не удавалось проникнуть вглубь российской территории, на деле это означало лишь одно: их прорыв был остановлен на границе совместными усилиями военнослужащих, пограничников и представителей других силовых структур, иногда ценой их собственной жизни.

За неполные два года СВО в координационный штаб помощи мобилизованным и их семьям и через Союз отцов России поступило свыше тысячи жалоб на выплаты, указывает Николай Пономарев, политолог, эксперт Центра ПРИСП. Часть обращений касалась бюрократических сбоев в работе, когда выплаты зависали из-за простой ошибки либо из-за пробелов в законодательстве. Однако, по мнению эксперта, имела место и системная несправедливость, когда речь шла о порядке назначения выплат для разных категорий военнослужащих.

В частности, возникла разница между мобилизованными и «новыми» контрактниками, которые пришли на службу после 21 сентября 2023 года: мобилизованные получают больше, но при этом не могут рассчитывать на разовую выплату в 195 тыс. рублей. «Эти проблемы много раз поднимались на высшем уровне, — говорит Пономарев. — Например, глава Совета по правам человека при президенте РФ Валерий Фадеев предлагал сохранить на определенный период перечисление выплат пропавших без вести военнослужащих их семьям. Однако проблема не решена до сих пор».
Примеры расчетов для охраняющих приграничье привела в своем блоге журналист, сопредседатель «Женского фронта» Анастасия Кашеварова. «Оклад по должности — до 30 тысяч рублей. Оклад по званию — еще тысяч пять-семь (для тех, у кого это звание есть). Ежемесячная надбавка за выполнение задач, непосредственно связанных с риском для жизни и здоровья в мирное время, — 13 тысяч». Уровень зарплат не соответствует тем задачам, которые стоят перед бойцами, заключает Кашеварова.

Она также привела пример, когда не так давно был обменян солдат-срочник, захваченный украинскими диверсантами летом прошлого года в Белгородской области. «Риски в службе в приграничье вполне реальные, а не выдуманные ради денег».

Были и другие инциденты. Так, в июне 2023 года в Белгородской области в результате обстрела с украинской территории погибли три срочника, еще несколько были ранены. Как уточняла уполномоченная по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова, ребята из железнодорожного подразделения проходили учебную подготовку. Когда солдат везли в баню, в их автобус попал управляемый снаряд. То есть формально они даже в боевых действиях не участвовали.

Юридические тонкости

Те, кто служит в приграничных районах, то есть не в новых регионах и не в зоне СВО, проходят службу в российской армии на общих основаниях, рассказал «Моноклю» юрист Военной коллегии адвокатов Павел Малютин. «Существенных льгот и добавок, в том числе присвоения статуса ветерана боевых действий, у них нет. Кстати говоря, этот статус присваивают не только тем, кто участвовал непосредственно в боевых действиях».

Статус ветерана боевых действий — еще одна мера поддержки, призванная расширить социальные гарантии для тех, кто участвует в СВО. Пользы этот статус дает немало: всевозможные налоговые послабления (например, не нужно платить налог на один объект недвижимости каждого вида и налог на дачные шесть соток), возможность обследоваться в специализированных медучреждениях, увеличенные пенсии, путевки в санатории, бесплатный проезд и много чего еще.

Закон о ветеранах № 5-ФЗ уточняет, кто еще может на этот статус рассчитывать после 2022 года: те, кто выполняет задачи в ходе СВО на территориях Украины, Донецкой Народной Республики и Луганской Народной Республики с 24 февраля 2022 года, а также на территориях Запорожской и Херсонской областей с 30 сентября 2022 года. То есть туда не входят ни Белгородская, ни Брянская, ни Курская область, ни территория Крыма.

Проблема присвоения статуса ветерана боевых действий, а также повышенных выплат тем, кто выполняет боевые задачи, формально не участвуя в СВО, широко обсуждалась, в том числе по инициативе представителей властей. Так, глава думского комитета по обороне Андрей Картаполов заявлял, что «в настоящее время проводится работа по предоставлению статуса “ветеран боевых действий” военнослужащим, включая тех, кто защищал Белгородскую область», причем независимо от принадлежности к тем или иным ведомствам. Министерство обороны в итоге предложило проект закона, который устранил бы системную несправедливость в выплатах и значительно расширил возможности получения статуса ветерана боевых действий для тех, кто несет службу в приграничных территориях. В частности, ведомство предлагало присвоить статус ветерана боевых действий солдатам срочной службы, принимающим участие в боевых действиях в Белгородской, Брянской и Курской областях. Было это летом прошлого года.

«К нам тоже поступали обращения, что денежное довольствие отличается в разы. Мы регулярно поднимали эту тему в СМИ и в государственных органах. В настоящий момент мы разбираемся с коллегами по Президентскому совету и будем работать над предложениями, как сдвинуть наконец дело с мертвой точки», — рассказал «Моноклю» ответственный секретарь Совета по правам человека Александр Точенов.

Из позитивных изменений можно вспомнить подписанный еще в августе 2022 года Владимиром Путиным закон о предоставлении статуса ветерана боевых действий сотрудникам погранслужбы, выполнявшим с 24 февраля 2022 года боевые задачи на границе и на территориях России, прилегающих к районам спецоперации. Кроме того, были установлены льготы для пограничников в районах, примыкающих к зоне проведения СВО. В частности, один день службы для них будет считаться за два, а для тех, кто получил ранения, каждый месяц лечения будет приравнен к двум месяцам службы.

Однако есть нюансы. Сложность в том, что пограничная служба относится к ФСБ, а непосредственно в боевых действиях чаще принимают участие совсем другие ведомства, пояснил Павел Малютин. «В приграничье работают самые разные организации, а деятельность погранслужбы сопровождает в том числе Министерство обороны. Когда заходят ДРГ, с ними сталкиваются как раз боевые подразделения МО и Росгвардии».

При этом, по словам Малютина, возмущений от бойцов именно по поводу маленьких выплат в его практике не так много. «Не могу сказать, что это массовая проблема. Куда больше случаев, когда люди пошли, заключили контракт, но их отправили не на СВО, а в какие-то другие части в рамках деятельности Минобороны, и они оказываются не на военном довольствии, которое высокое, а на обычном, общеслужебном, с условной зарплатой в 30 тысяч рублей. Ну что за ерунда, говорят мне люди: мы шли на войну, в том числе и за помощью, а получили 30 тысяч и невозможность расторгнуть контракт, потому что мобилизация формально никуда не делась».

Что касается региональных выплат, то и там не все так просто. По словам Малютина, в Москве, например, выплаты мобилизованным регулируются указом мэра, который затем три раза корректировали, а сами выплаты «оптимизировали». «В первоначальной редакции всем мобилизованным платили 50 тысяч рублей. Ежемесячное довольствие было. Потом только тем, кто отправляется на службу в зону СВО. В третьей редакции платят только первые два месяца, а потом — только если он продолжает служить на СВО. А человека могут взять и перевести. И вот человек сидит под Тулой, его и на войну не пускают, и деньги региональные он уже не получает».

Где застрял закон?

«Что военные чиновники делают для решения вопроса социальной справедливости в отношении бойцов, воюющих в приграничных регионах?» — негодует Александр Точенов. Возмущение понятно, однако решить данный вопрос не так просто, как может показаться, поясняет Павел Малютин. «Министерство обороны пытается защитить своих подчиненных. Ведомство может выступать с самыми разными инициативами, но пока это не одобрит Дума, Совет Федерации и не подпишет президент — ничего не сдвинется. Возможно, имеют место внутриведомственные затыки, ведь это все очень сложно организованная структура. Нужно пройти кучу комитетов, согласований, проверок. По моему мнению, чьей-то злой воли здесь нет».

Закон до сих пор не принят, вероятно, в том числе из-за отсутствия четких юридических критериев, как именно определять статус военнослужащих в районах приграничной зоны, пояснила Юлия Белехова.

«Вот смотрите: приграничная территория, давайте возьмем ту же самую Белгородскую область. Если военнослужащий стоит прямо на самой границе, или в десяти километрах, или в тех районах, которые под обстрелом, — это одно. А если он стоит на границе с обратной стороны Белгородской области, он ветеран боевых действий? И можем ли мы уравнять его в выплатах с тем, кто брал сейчас Авдеевку или какой-либо другой город?» По словам Белеховой, дисбаланс налицо, но прописать это все юридически крайне сложно.

«Вот, к примеру, Ростовская область. В город Ростов прилетает? А ведь Ростовская область, по сути, является прифронтовой и там близость боевых действий тоже ощущается. А если ребята ближе к Воронежской области стоят, туда же может прилететь? Вот нам говорят: если по всей области будем их статус признавать, тогда обидится еще следующий, а потом и третий ряд регионов возмутится и скажет: ну мы же тоже близко — и мы так с вами до Сахалина дойдем».

По словам Белеховой, случаи, которые касаются перевода военнослужащих из зоны СВО и приводят к потере ими выплат, происходят, однако в каждом конкретном случае нужно смотреть, какой именно контракт человек подписал с войсковой частью: как кадровый военнослужащий или как контрактник в службе по призыву. «Когда такой контрактник стоит, например, в Туле, то нужно понимать, что его готовят и что МО не может сегодня все силы бросить в зону СВО. В опасной зоне должно быть ровно столько, сколько нужно. Вмешиваться в решение командиров нам с вами — да не дай бог». При этом, по словам Белеховой, людей, столкнувшихся с несоответствием выплат реальным, боевым условиям службы в приграничье, действительно много.

Пока Совет по правам человека вместе с приглашенными экспертами будет разбираться в тонкостях выплат военным, а затем продвигать разработанные ими механизмы решения проблемы выше, как-то исправить этот дисбаланс можно лишь опосредованно, например через механизм региональных выплат. Юлия Белехова привела в пример Югру: там установлены одни из самых высоких региональных выплат при заключении контракта на службу в Вооруженных силах РФ. Суммы следующие: при заключении контракта военнослужащий получает сразу суммарно 745 тыс. рублей (эта сумма включает в себя единовременную региональную выплату 400 тыс. рублей при заключении контракта, 150 тыс. рублей за первые два месяца службы от правительства региона, еще 195 тыс. рублей — выплата от Минобороны).

Далее выплачивается 150 тыс. рублей за каждые последующие два месяца службы (то есть 75 тыс. в месяц), а также еще 100 тыс. рублей по окончании контракта. Общая сумма выплат в год составляет 1 млн 595 тыс. рублей. И это абсолютно вне зависимости от того, где именно находится военнослужащий: в приграничье, в Рязанской области или «за ленточкой».

Ранее опубликовано на: https://monocle.ru/monocle/2024/10/boi-bez-boyevykh/