Солонников: Для роста протестов нужны политические ошибки
Протестная активность в России может расти, причем может происходить политизация протестов – к такому выводу пришли эксперты Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК). Как пишет газета «Ведомости», в докладе под названием «Неполитический протест в регионах» эксперты АПЭК отметили, что дальнейшем в протесты будут вовлекаться все больше людей, прежде остававшихся далекими от политики.
О том, есть ли основания ожидать роста числа протестов в России в ближайшие годы и их политизации и почему, а также о том, можно ли говорить об общемировом тренде на протестную активность, рассказал политолог, директор Института современного государственного развития, эксперт Центра ПРИСП Дмитрий Солонников.
Рассуждать о том, можно ли ожидать роста протестов, немного некорректно – с той или иной долей вероятности ожидать можно всего. И извержения на Эльбрусе, например, тоже можно ожидать с определенной долей вероятности. И даже нужно готовиться к каким-то чрезвычайным событиям, понимая, что с определенной долей вероятности такое может произойти. Так что да, определенный рост протестов возможен. А может ли быть их политизация? Да, без сомнения. Но нужно оценивать, какова вероятность такой ситуации.
На мой взгляд, говорить, что с огромной или даже стопроцентной вероятностью протесты будут расти, все-таки никак нельзя. Когда об этом говорят сейчас, я воспринимаю это прежде всего как рефлексию по поводу ситуации 2019 года, причем ситуации прежде всего в Москве. Не секрет, что многие политологи живут и работают в Москве, внутри Садового кольца или недалеко от него – и они рассказывают о том мире, который виден из окон их квартиры или их кабинета. Но считать, что ситуация во всей стране такова, конечно, нельзя.
Что же можно положить в основу прогноза в области протестов? Прежде всего, нужно смотреть на удовлетворительность социально-экономического положения. И здесь мы действительно переходим к ситуации во всем мире. Сейчас всюду наблюдается как минимум стагнация социально-экономического роста, остановка увеличения социально-экономического благополучия населения. Впервые мир приходит к ситуации, когда поколение детей будет жить хуже, чем поколение отцов. Такого не было никогда в ХХ веке, если не считать периода Второй мировой войны.
Итак, за вычетом того времени весь ХХ век, год от года, социально-экономическое положение населения улучшалось. Сейчас ситуация впервые перевернулась: то, что могли себе позволить родители, дети позволить себе не могут. Это так для всех развитых стран – для стран Европы, во многом и для США. И ситуация, естественно, вызывает недовольство. Внятного альтернативного курса пока никто не предложил, но недовольство есть. «Мы не хотим, как сейчас; как по-другому, мы не знаем, но как сейчас – не хотим», – таков лейтмотив настроений недовольных. Поэтому к власти приходят разные популистские и радикальные группы.
В результате мы наблюдаем «желтые жилеты» во Франции (протестное движение, связанное с так называемой «топливной революцией» – прим.ред.), выступления по поводу Брекзита в Великобритании, рост популярности «Альтернативы для Германии» в ФРГ (правая и даже ультраправая партия – прим.ред.), рост популярности «Движения пяти звезд» в Италии (популистская и отчасти евроскептическая партия – прим. ред.), и так далее, и тому подобное. Можно пройтись практически по всем странам и увидеть, что подобное там происходит. И вряд ли стоит полагать, что Россия в этой ситуации будет как-то выбиваться.
Социально-экономические показатели в России сейчас далеко не лучшие: пять лет падают доходы домохозяйств, и если послушать, что говорит социально-экономический блок правительства, то станет ясно: в перспективе двух-трех лет нет оснований ожидать хорошего. Идут разговоры о том, что индексации пенсий недостаточно, а денег в Пенсионном фонде все равно нет, так что старшее поколение не сможет получать деньги, которые ему вроде бы обещали. Рост экономики у нас ожидается на уровне нуля. И так далее, и так далее. И это все реальность, а это, конечно, будет вызывать недовольство. Но усиление протестов зависит главным образом от того, будет ли пройдена «точка терпения».
В России она гораздо «дальше», чем в странах Западной Европы, и готовность выходить на улицу потому, что жить стало совсем невмоготу, в России гораздо сложнее реализуется, чем в европейских странах. В России люди больше готовы терпеть, сцепить зубы, но ничего не менять, потому что считают, что не дай бог повторится ситуация 1990-х. Можно сказать, что лозунг «Лишь бы не было войны», известный в стране с ХХ века, остался в общественном сознании, никуда не делся. То, что пережило население России, Европе и не снилось. Что значит «жить плохо», в России понимают значительно лучше, и это объективный факт.
Поэтому говорить о том, что ухудшение положения обязательно вызовет протесты, не приходится. Но думаю, здесь будет очень важен вопрос регионализации. Тут срабатывает другой, не напрямую связанный с социально-экономической ситуацией важный аспект – качество управляющих элит, в том числе региональных. Если они будут совершать катастрофические ошибки, какие-то безумные с точки зрения населения ходы, если коммуникация с населением будет плохой, то будут и протесты. Их можно избежать, и целого ряда протестов, которые мы уже видели, тоже можно было избежать, потому что протесты часто провоцируются безграмотными управленческими решениями.
Тот же Шиес мог не стать причиной выступлений: нормальная коммуникация с населением и нормальное объяснение того, что и как происходит – и ничего бы не было. Можно было бы объявить конкурс среди субъектов Федерации, кто за обозначенные деньги готов принять у себя комплекс по переработке мусора – и, в конце концов, получилась бы очередь регионов, которые были бы рады получить эти миллиарды, чтобы помочь своему бюджету. А выступлений не было бы. Думаю, что и та же Архангельская область могла быть в числе претендентов, если объяснять людям все как следует, нормально с ними коммуницировать. Предъявить им прозрачную схему, показать, как это потом скажется на уровне жизни.
По-моему, именно безграмотные управленческие решения в случае с Шиесом привели к возникновению кризиса. То же самое имело место в других регионах – в Забайкалье, в Ингушетии, в Калмыкии. Любой из массовых протестов последнего времени в этом смысле рукотворен, ничего обязательного в их появлении не было. Поэтому, подводя итог, повторю: обязательны ли протесты? Нет, необязательны. Будут ли они? Статистически вероятно, что будут, потому что качество подготовки управленческих элит пока не изменилось. Они делали ошибки до сегодняшнего дня – значит, скорее всего, будут делать их и дальше. Но говорить, что ошибки обязательны, странно. Никто не заставляет нас их делать.
Ну, и немало также зависит от того, произойдет ли мировой кризис, о вероятности которого говорят экономисты. Если произойдет, то года за два-три ситуация и в мире, и внутри России изменится настолько, что станет совершенно не до локальных протестов. Особенно если будет повторяться сценарий 1930-х годов. Россия теперь так вписана в мировую экономику, что, если наступит мировой кризис, он и ее затронет. И тогда точно будет не до локальных выступлений – будут преобладать настроения «нужно держаться друг за друга, чтобы выстоять». Кроме того, на ситуацию могут повлиять и иные мировые катаклизмы, поскольку они отразятся на настроениях населения.
