Александр Малькевич: Фонду президентских грантов не хватило качественного пиара
Есть несколько причин, по которым итоги конкурса грантов многим показались несправедливыми.
Недавно были подведены итоги первого этапа конкурса президентских грантов для НКО, реализующих социально значимые проекты и проекты в сфере защиты прав и свобод: его победителями стали 970 общественных организаций из 79 регионов, причем заявок в этом году поступило рекордное количество.
Как рассказал журналистам первый замглавы администрации президента РФ Сергей Кириенко после заседания Координационного комитета по проведению конкурсов на предоставление грантов, всего было распределено 2 млрд 250 млн рублей, причем вдвое большая сумма (4 млрд 750 млн рублей) составит фонд второго этапа конкурса: прием заявок на него стартует уже 16 августа.
Сергей Кириенко особо отметил, что в этом году радикально изменились правила распределения грантов: единый оператор, электронная форма подачи заявки – все это должно упростить получение президентских грантов прежде всего для региональных НКО.
Однако результаты конкурса в обществе были восприняты очень неоднозначно: победившие многочисленные «круглые столы» и «феминистки Северного Кавказа» на фоне проигравших проектов патриотической направленности позволили говорить о смене приоритетов во властных коридорах. Ситуацию комментирует омский политолог, журналист и медиаменеджер, член Общественной палаты VI созыва Александр Малькевич:
«Что хочется отметить прежде всего: конкурс по распределению президентских грантов на развитие гражданского общества – очень позитивный и нужный проект, это не вызывает сомнений. И очень хорошо, что в этом году порядок его проведения существенно изменился, стал более понятным и прозрачным. Во-первых, теперь конкурс проходит в два этапа: совсем недавно завершился первый этап, и уже шестнадцатого августа стартует второй. «Двухсерийность» конкурса – это его большой плюс, это дополнительное открытое окно возможностей. Те, кто проиграл в первом этапе, должны получить письма с рекомендациями по доработке документов, с ними будет проводиться разъяснительная работа, вебинары, где претендентам на гранты расскажут, в чем были их ошибки, чтобы можно было, учитывая их, переоформить документы и успеть подать их заново.
Во-вторых, и это еще одно революционное изменение в процессе проведения конкурса: теперь им занимается единый оператор – Фонд президентских грантов. Ранее конкурсный отбор проводился девятью (!) операторами, что, конечно, создавало неудобства для претендентов. И, наконец, электронная форма подачи заявки: если в прошлом году из регионов приходилось везти в Москву чемоданы с документами и подавать их этим девяти операторам, то теперь документы можно заполнить и отправить на месте, через портал. Итог – проведение конкурса стало более открытым, прозрачным, есть методическая, консультационная поддержка, и в этом смысле изменения в распределении грантов произошли, можно сказать, революционные.
И люди на это отреагировали: на конкурс были поданы шесть с половиной тысяч проектов на сумму в 31 миллиард рублей, участвовали почти все регионы (кроме Магаданской области; почему, интересно?).
А теперь по существу проблемы. Мне кажется, что Фонду президентских грантов не хватило качественного пиар-сопровождения. Мы уже обсуждали ранее в Общественной палате, что есть системная проблема, требующая решения – это неумение НКО пиарить и продвигать себя, свои достижения и позитивные начинания. То же самое можно сказать и о власти. Я не раз в публикациях обращал на это внимание; к примеру, в прошлом году грантов для общественных организаций было разыграно больше, чем на четыре миллиарда рублей, а кто-нибудь знает, кто и на что их получил? При том, что среди получивших гранты было много важных проектов – благотворительных, волонтерских, правозащитных, но кому это известно?
В этом году – та же ситуация. По сути, пиар-сопровождение обеспечивал только сам Сергей Владиленович Кириенко, который давал комментарии после заседания Координационного комитета по проведению конкурсов на предоставление грантов; иными словами, системная пиар-поддержка конкурсу не была обеспечена. И этот недостаток информации вылился в то, что после подведения итогов конкурса многие остались недовольны его результатами. Поскольку в процессе конкурса не было четко сформулировано, почему выиграли одни и проиграли другие, поднялась целая волна негатива со стороны тех проектов, которые не получили поддержки – а среди них в этом году оказалось большое количество проектов патриотического характера, в том числе от организаций, которые уже неоднократно гранты получали. У них возникло непонимание: почему раньше эти проекты были востребованы, а сейчас – нет. Представители Фонда не смогли четко объяснить, почему так произошло, и это дало повод оставшимся без господдержки говорить о «смене вектора» во власти. А на самом деле причина отказа могла быть технической, связанной с документами.
Хотя, надо признаться, некоторые итоги конкурса и правда вызывают вопросы. Пример – Омская область, где развернулась очень серьезная дискуссия по поводу распределения грантов. Конечно, все проекты важны, но когда проигрывает слет национальных молодежных инициатив, но выигрывает постановка спектакля; проигрывает исторический квест, интерактивный музей, а также великолепный проект по строительству сквера ветеранов авиации на пустыре на окраине Омска, рядом с бывшей взлетной полосой аэродрома, зато выигрывают абстрактный проект «по защите экологии» и проведение пары круглых столов, у многих это вызвало непонимание.
Мне представляется, что в первую очередь должны получать поддержку и помощь в реализации те проекты, которые, образно говоря, можно пощупать, посмотреть: сквер «Героев-авиаторов» с аллеями, лавочками и фонтанами останется в городе на много лет. А на примере Омской области видно, что почти все проекты, которые имели конечной целью строительство, созидание чего-то материального, проиграли; говорильня одержала верх над конкретными делами и проектами. Не буду обобщать, возможно, так получилось только в Омской области.
Почему так произошло? Если не брать в расчет идею о смене вектора, я вижу тут два узких момента. Во-первых, организаторы конкурса недоработали с теми, кто подает заявки, новые требования не были до них доведены – и это отразилось на его результатах.
Во-вторых, если раньше зачастую урезали сумму, запрошенную на проект, но за счет этого давали гранты большему количеству претендентов, то в этом году подход изменился – от заявителей требовали предоставить реальные бюджеты, и ровно эти средства и выдавали. Это позволяет получившим грант проектам не ломать голову, как выполнить заявку на половину запрошенных денег, но и заявок, не получивших грант, стало больше. Надо понимать, что в финал конкурса вышли проекты, прошедшие предварительный отсев, и этим объясняется трудность выбора; между собой борются сильные заявки, и кто бы из них ни выиграл, обид не избежать. Возможно, чтобы не было таких перекосов, имеет смысл определить приоритетные направления для каждого из этапов конкурса, чтобы между собой не соревновались практически ориентированные проекты и проекты, стимулирующие дискуссии, которые тоже очень важны (такие, как проведение круглых столов и др.)
Уверен, что второй этап конкурса будет другим, если и организаторы, и заявители учтут свои недоработки».
